Отхожие промыслы. Чем может быть интересна крестьянская родословная: отходничество Что такое отходничество в истории

Отходники - сезонные работники (преим. крестьяне), приходившие на заработки в СПб. О. появились в городе в нач. 18 в., участвовали в его строительстве. Среди них преобладали выходцы из Ярославской, Тверской, Новгородской, С.-Петерб., Псковской губ., они имели региональную специализацию, сохранявшуюся до 1-й мировой войны 1914-18. Так, О. из Ярославской губ. занимались торговлей, строительством, огородничеством, работали в трактирах, О. из С.-Петерб. губ. (большей чвстью женщины) нанимались в услужение, мужчины летом шли на строительные работы, зимой занимались извозом. С развитием торговли и промышленности число О. возрастало (в народе их называли "питерщиками"). Значит. часть заработка О. отправляли родным в деревню, скопив денег, возвращались к семье. С целью облегчения условий существования в чужом городе О. создавали землячества. К нач. 20 в. среди О. преобладали русские, имелись также финны из окрестностей СПб. и Финляндии, эстонцы, латыши, белорусы. В 1920-30-х гг. О. работали в Л. гл. обр. на ф-ках и з-дах, выполняя работы, не требовавшие квалификации. С завершением коллективизации колхозники лишились возможности заниматься отхожими промыслами, а на смену О. пришла практика оргнабора.

Примечания

Лит.: Юхнева Н. В. Этнический состав и этносоциальная структура населения Петербурга, вторая половина XIX - нач. XX в.: Стат. анализ. Л., 1984. С. 142-163; Лурье Л. Я. "Питерщики" в Петербурге // Город и горожане в России XX века: Материалы рос.-фр. семинара... СПб., 2001. С. 86-91.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Отходники" в других словарях:

Отходники сезонные работники (преимущественно крестьяне), приходившие на заработки в Санкт Петербург, из за чего в народе назывались «питерщиками». Значительную часть заработка отходники отправляли родным в деревню, а скопив денег,… … Википедия

- (Zambia) Республика Замбия (Republic of Zambia), государство в Центральной Африке, расположенное в глубине материка, более чем в 1000 км от побережий Атлантического и Индийского океанов. Входит в состав британского Содружества. Граничит… …

В России XVII 1 й половины XIX вв. общее название рабочих на промыслах и в промышленности (крепостные крестьяне отходники, посессионные и вольные наёмные работники). * * * РАБОТНЫЕ ЛЮДИ РАБОТНЫЕ ЛЮДИ, рабочие (см. РАБОЧИЙ КЛАСС) на промыслах и… … Энциклопедический словарь

Село Кумух лакск. Гъумук Страна РоссияРоссия … Википедия

Село Кумух Гъумучи Страна РоссияРоссия … Википедия

Отхожий промысел временная, чаще всего сезонная работа крестьян вне места постоянного жительства, когда нужно «отходить», уходить из села или деревни. Людей, уходивших на заработки называли «отходниками». Отхожие промыслы составляли в… … Википедия

РАБОТНЫЕ ЛЮДИ, в России 17 1 й половины 19 вв. общее название рабочих на промыслах и в промышленности: крепостные крестьяне отходники, посессионные (от латинского possessio владение) крестьяне, вольные наемные работники … Современная энциклопедия

В России 17 1 й пол. 19 вв. общее название рабочих на промыслах и в промышленности (крепостные крестьяне отходники, посессионные и вольные наемные работники) … Большой Энциклопедический словарь

Камерун (Cameroun), Объединённая Республика Камерун (La République Unie du Cameroun). I. Общие сведения К. ‒ государство в Центральной Африке. Граничит на С. З. с Нигерией, на С. и С. В. с Чад, на В. с Центральноафриканской Республикой, на Ю. с… … Большая советская энциклопедия

Кения (Kenya), Республика Кения (Republic of Kenya), государство в Восточной Африке. Входит в британское Содружество. Граничит на С. с Эфиопией и Суданом, на З. с Угандой, на, Ю. З. с Танзанией, на В. с Сомали. На Ю. В. омывается водами… … Большая советская энциклопедия

Говоря о миграциях, необходимо осветить ещё одно явление, способствующее перемещениям населения – отходничество.

Отходничеством называли временный уход крестьян с мест постоянного жительства на заработки в районы развитой промышленности и сельского хозяйства. Самих крестьян, уходивших на заработки, называли «отходниками».

Основной причиной отходничества было малоземелье. Наделы, выделенные крестьянам после реформы 1861 г., зачастую не позволяли прокормить семью.

Отходничеством занимались, прежде всего, крестьяне Центральной России. В нечернозёмных губерниях (например, Тверской и Новгородской) отхожие промыслы были для многих семей основным способом заработка. Однако малые наделы крестьян Тульской, Воронежской и других губерний также способствовали уходу на заработки.

По оценкам статистики того времени, на 1880-е гг. более 5 миллионов человек ежегодно занимались отхожими промыслами (для сравнения – население Петербурга по переписи населения 1897 г. составляло 1,2 миллиона человек). В разных губерниях число отходников составляло от 10 до 50 процентов.

Деятельность отходников в городах была связана с несколькими направлениями. Во-первых, они могли быть фабрично-заводскими рабочими, которых насчитывалось среди отходников из разных губерний от 10 до 35 процентов. Во-вторых, крестьяне могли заниматься различными работами в строительстве (например, быть каменщиками, штукатурами, плотниками и т.п.). В-третьих, отходники могли работать в качестве прислуги в трактирах или (в основном женщины) в услужении в домах. Наконец, большинство извозчиков в городах были выходцами из других губерний.

Однако значительная часть отходников работала в сельском хозяйстве, нанимаясь в качестве батраков. Основные направления миграции на такие работы: Южная Россия и Северный Кавказ, Новороссия (Таврическая, Херсонская и Екатеринославская губернии).

Отходники имели обычно региональную специализацию. Например, трактирное дело в Петербурге было связано в основном с выходцами из Ярославской губернии, а в строительстве было много выходцев из Нижегородской губернии. Определить, чем могли заниматься ваши предки, поможет краеведческая литература.

Уехать из своего места жительства человек мог, получив паспорт. Об истории паспортов в России я расскажу позже. Здесь же отмечу, что по Уставу о паспортах 1895 г. для крестьян существовало два вида документов, дающих право на отлучку: паспортные книжки, выдававшиеся сроком 5 лет тем, у кого не было задолженностей по налогам и сборам, и паспорта, выдававшиеся сроком до одного года тем, у кого такие недоимки и задолженности были.

Проследить по документам направления миграции достаточно сложно. Так, в исповедных ведомостях отсутствие мужчин могло и не фиксироваться, да и сам факт такой записи не позволяет установить, где именно работал человек.

Наиболее подробные сведения в этом отношении дают материалы переписи 1897 г. Там может быть указано, что кто-то из членов семьи – горничная в Санкт-Петербурге или работает в трактире в Москве.

Что касается поиска по документам того места, где работали крестьяне, то здесь тоже возможны какие-то поиски, хотя результат их весьма ограничен. Прежде всего, если переезжала вся семья, исследование может вестись по метрическим книгам. Поиск по местам работы обычно не даёт результатов. Однако в нашей практике был случай, когда удалось выявить личное дело дворника на железной дороге.

Таким образом, отходничество было широко распространено в сельской местности. Определить, чем занимались ваши предки, поможет исследование архивных документов и краеведческой литературы.

ОТХОДНИЧЕСТВО – временный уход крестьян из мест жительства на заработки в города и на сельскохозяйственные работы в др. местности. В России получило распространение с кон. 17 в. в связи с усилением феодал. эксплуатации и повышением роли денеж. . Отмечалось и ранее у оброчных владельческих крестьян (бурлачество, извоз), у чуваш. крестьян известно с сер. 18 в. (работа на медно- и железоруд. предприятиях Урала). В 1-й пол. 19 в. расширялось за счёт судовых и бурлацких работ. Значител. распространение получило после отмены крепост. права. В 1897–98 в Алатыр., Буин., Курмыш., Козьмодемьян., Тетюш., Цивил., Чебоксар., Ядрин. уездах было соответственно 4022, 1622, 29, 2064, 975, 1639, 1365, 2213 отходников, что составляло 8,1% от трудоспособного муж. населения этих уездов. Основными направлениями О. были Урал и Сибирь (заводы и прииски), Симбир., Самар. губернии (сельскохозяйствен. работы), а также строительство желез. дорог (Казанско-Рязанская, Уральская и др.), предприятия Казани и Нижнего Новгорода, нефтепромыслы Баку, шахты Донбасса, соляные и рыболов. промыслы Астрахани. Чуваши, не владевшие рус. языком, чаще нанимались к татарам. Заработки колебались от 30–40 руб. за сезон до 150 руб. в год. Развитие О. способствовало распространению грамотности и знания рус. языка, расширяло кругозор крестьян, способствовало внедрению товарно-денеж. отношений в чуваш. деревню, повышало уровень жизни и изменяло крестьян. быт.

Массовый размах О. приобрело в период индустриализации страны и коллективизации сел. хозяйства. 30 июня 1931 ЦИК и СНК СССР приняли постановление «Об отходничестве», предоставлявшее льготы крестьянам, уходившим по договорам на промышлен. строительство. В 1933–34 в целях укрепления колхозов и совхозов вышел ряд постановлений, запрещающих самовольное О. В послевоен. период О. постепенно переросло в массовую миграцию сел. населения (особенно молодёжи) в города. После 1965, когда предприятия получили возможность создания фондов заработ. платы, получило распространение так наз. шабашничество. Из-за высокой плотности сел. населения, сезонности труда и относительно невысоких заработков колхозники Чувашии отправлялись на заработки в круп. города и в Нижнее Поволжье (сбор помидоров, арбузов, подсолнечника). Колхозы нанимали бригады «шабашников» для строительства ферм и др. сел. сооружений. О. в такой форме официал. органами расценивалось как негатив. явление (постановление Совета Министров СССР от 19 июня 1973 «Об упорядочении отходничества колхозников на сезонные работы»). В кон. 20 – нач. 21 вв. времен. уход. из мест жительства на работы в др. местности приобрело значител. масштаб.

Какова была доля крестьян-отходников в разных регионах России? Как отходничество повлияло на крепостнический строй? Эти и другие вопросы, связанные с крестьянским промысловым отходничеством, в своей статье рассматривает С.В. Черников.
Статья опубликована в книге "Образы аграрной России IX-XVIII вв." (М.: Индрик, 2013.)

Проблема формирования в России капиталистического уклада имеет достаточно обширную историографию. В настоящее время наиболее распространенной остается точка зрения, что подобные экономические отношения сложились в промышленном производстве в конце XVIII в. Важным аргументом в пользу этой позиции остается факт активного расширения рынка вольнонаемного труда. Так, с 60-х гг. XVIII в. и до конца столетия численность наемных рабочих на мануфактурах и в судоходстве выросла с 220 до 420 тыс. человек 1 . Особое место занимала легкая промышленность, обслуживавшаяся почти исключительно вольнонаемным трудом. Производимая продукция пользовалась высоким спросом, что создавало возможности для накопления капитала 2 .

Однако не менее существенна, на наш взгляд, и другая сторона этого процесса. Ведь основной контингент наемных работников в различных отраслях производства составляли крестьяне-отходники. Открытым остается вопрос, как повлияло распространение крестьянского промыслового отхода на доминирующий в российской деревне тип экономических отношений - крепостнический. Именно этой проблеме посвящена настоящая работа.

В первую очередь следует остановиться на причинах активного роста крестьянского отхода и промысловой деятельности в целом. Основной из них был низкий уровень земледельческого производства, зачастую не обеспечивавший минимальные потребности крестьянского хозяйства 3 .

В исторической литературе общепринятой годовой нормой питания для взрослого человека считается 3 четверти (24 пуда) зерна, что составляет около 3200 ккал. в сутки. Если включить в приведенную «норму» потребности крестьянского двора на подкормку скота, то при наличии 1-2 лошадей в хозяйстве 4 на крестьянина останется от 12,5 до 18 пудов зерна. В этом случае ежедневный рацион земледельца будет состоять из 1700-2400 ккал., то есть 50-75% от «нормы» 5 . Но долговременное снижение норм потребления (т. е. постоянное недоедание) в условиях тяжелого физического труда крестьянина не представляется возможным. Следовательно, если расходы на подкормку скота считать сверх указанных 24 пудов, то на одного человека (в двухлошадном хозяйстве) понадобится чистый сбор зерна 35,5 пудов (4,4 четверти).

Рассмотрим возможности сельскохозяйственного производства Европейской России по удовлетворению вышеприведенных потребностей. В Табл. 1 представлены данные о чистых сборах зерна на душу населения в 1780-1790-х гг. по 27 губерниям 6 .

Таблица 1. Уровень сельскохозяйственного производства Европейской России в 80-90-е гг. XVIII в.

Как видим, даже в низшую «норму» (3 четверти зерна в год на человека) не укладывалась ни одна губерния Центрально-нечерноземного и Восточного регионов. В Северном районе чистые сборы хлеба на душу населения достигли 3 четвертей только в Псковской губернии 7 . В Черноземье из 6 губерний незначительный дефицит (0,2-0,4 четв.) был в двух - Курской и Тамбовской. В Поволжье из трех губерний дефицит наблюдался в одной - Симбирской (1,2 четв.). Лишь в Прибалтийских губерниях (Ревельской и Рижской) излишки хлеба составляли 2,5-3,0 четв. Средние данные по районам говорят об излишках хлеба в Прибалтике (2,8 четв.), ЦЧР (0,6 четв.) и Поволжье (0,5 четв.).

Если же считать нормой потребления на душу населения (с учетом подкормки скота) 4,4 четв. зерна в год, то положительный хлебный баланс можно будет наблюдать лишь в Прибалтике, а также в Тульской (излишек 0,8 четв.), Пензенской (0,4 четв.) и Орловской (0,2 четв.) губерниях. Наибольший дефицит с хлебом отмечался в ЦЧР (2,5 четв.), Северном (2,4 четв.), Восточном (2,7 четв.) районах, менее значительный - в Центральном Черноземье (0,8 четв.) и Поволжье (0,9 четв.).

По данным на 1750-е - начало 1770-х гг. в Европейской России наиболее многочисленная категория земледельцев (помещичьи крестьяне) в среднем была обеспечена хлебом ниже нормы в 3 четверти (24 пуда). В год на едока приходился 21 пуд. С учетом имущественных групп, в беднейшей группе (35,9% дворов) наблюдался недостаток в 5,6 пуда, в средней (48,9% дворов) - 4,1 пуда. Зажиточные крестьяне (15,2% дворов) имели излишек в 3,1 пуда. Дифференциация по формам ренты была следующей: в барщинных владениях на едока приходился излишек в 2,6 пуда, в оброчных - недостаток в 3,9 пуда. По регионам положительный хлебный баланс (если считать «нормой» 3 четверти на едока) имело только крестьянство Черноземья и вся зажиточная верхушка крепостной деревни 8 .

Таким образом, очевидно, что ситуацию в южных черноземных и поволжских губерниях спасали лишь периодические высокие урожаи, а регионы центра, севера и востока Европейской России в целом (при средних урожаях - сам-2-3) были не в состоянии обеспечить себя зерном даже на питание крестьянина и корм скота.

Подобный уровень развития сельского хозяйства являлся типичным для указанных территорий и мог быть существенно изменен только с помощью агротехнических нововведений. Однако их внедрение было крайне медленным 9 . Подчеркнем, что доля товарного зерна (т. е., фактически, излишков потребления), по подсчетам В.К. Яцунского и И.Д. Ковальченко, в начале XIX в. составляла лишь 9-14%, а в середине столетия - 17% от валового сбора зерна. За вторую половину XVIII - первую половину XIX в. производительность труда в промышленности возросла примерно в 8,6 раза, а в земледелии - только на 14% 10 .

Следовательно, единственным средством, способным обеспечить выживание крестьянина в малоплодородных районах Европейской России (как в конце XVIII в., так и в более ранний и поздний периоды) было получение доходов от неземледельческих промыслов. Однако законодательные ограничения в сфере крестьянской промышленности и торговли вплоть до 2-й половины XVIII столетия мешали развитию этого направления экономики.

Подъем в данной области был вызван изменением политики правительства с начала 60-х гг. XVIII в. Основой нового курса стали принципы свободы предпринимательства в торговле и промышленности, постепенно отменялись монополии и привилегии, что было вызвано потребностями дальнейшего развития страны и фискальными интересами казны". Важным фактором, оказавшим влияние на распространение промыслов и крестьянского отхода в нечерноземных губерниях, были неурожаи 60-х гг. XVIII в. Во многих хозяйствах этого региона отмечается сокращение запашки, происходит массовый перевод вотчин на оброк. Характерным явлением для 2-й половины столетия становится увеличение оброка, а натуральные повинности пересчитываются на деньги 11 .

Землевладельцы, стремясь повысить прибыльность крепостного труда и получить максимально высокие оброчные платежи, были также заинтересованы в доходах от крестьянских промыслов. Подчеркнем, что меры жесткого помещичьего контроля и регламентации деятельности крестьян здесь сочетались с покровительством и поощрением их инициативы в области сельскохозяйственного и промышленного производства, ремесла и торговли.

Среди основных видов патронажной деятельности помещиков по отношению к крестьянам-отходникам можно выделить следующие 12 . Так, в частности, использовались провоз крестьянских товаров под видом помещичьих, выдача льготных подорожных квитанций и свидетельств, расширявших права крестьян на оптовую и розничную торговлю. Землевладельцы открывали в собственных имениях ярмарки и торжки, регистрировали на свое имя крестьянские предприятия, крупные откупа и подряды, выдавали крестьянам денежные ссуды, предоставляли отходникам жилые и хозяйственные помещения в городах. Влиятельные помещики использовали личные связи для разрешения судебных тяжб своих торгующих крестьян. Уделялось внимание исследованию конъюнктуры рынка: составлялись перечни специальностей, приносивших высокую прибыль в Санкт-Петербурге и Москве, производился поиск наиболее доходной работы для своих крестьян, выяснялись столичные рыночные цены и спрос на промысловые изделия.

Встречается и прямое принуждение крестьянства к промысловой деятельности в период, свободный от полевых работ. Так, в инструкции кн. М.М. Щербатова содержится следующее требование: «Понеже крестьянин, живши дома, большой себе прибыли получить не может и для того не токмо отпускать, но и принуждать их ходить в работы, и всегда, когда крестьяне потребуют паспортов, прикащику им немедленно давать». В «наказе» А.Т. Болотова основой помещичьего хозяйства была барщинная система. Однако «в случае неимения работы» крестьян следовало «отпускать... в наем с довольною для господина прибылью». Крестьянский отход четко увязывался с необходимостью выплаты крестьянами подушной подати, которая являлась денежным, а не натуральным налогом («Сие отпускание в работу не только за- тяглых, но и тягловых нужно в осеннее и зимнее время для вырабатывания подушних денег»). «Учреждение» гр. П.А. Румянцева для его нижегородской вотчины (1751,1777 гг.) содержит специальный раздел, посвященный организации ремесленных и промысловых занятий крестьян, а в инструкциях кн. М.М. Щербатова (по ярославской вотчине, 1758 г.) и С.К. Нарышкина (по крапивенской вотчине, 1775 г.) мы находим положения об обучении крестьян мастерству 13 .

Второй стороной взаимоотношений помещика и крестьянина- отходника, как уже указывалось выше, была детальная регламентация жизни и предпринимательской деятельности крепостного 14 . Крестьяне могли уйти из деревни лишь с позволения вотчинных властей, что подтверждалось выдачей «письменных отпусков» и печатных паспортов. Обычно отход разрешался только зимой после завершения сельскохозяйственных работ, а в крупных торгово-промысловых селениях-на один-два года. Помещики определяли сроки, число отходников, уход крестьян разрешался только при отсутствии недоимок и наличии поручителей (обычно в этом качестве выступали ближайшие родственники - отец, брат, тесть, зять; реже - односельчане), которые отвечали по государственным и владельческим повинностям отходников. Устанавливались наказания за несвоевременное возвращение отходников в вотчину. Не позволялся наем беспаспортных и беглых работников из других имений (хотя встречались многочисленные случаи нарушений). Иногда привлечение любого стороннего наемного труда запрещалось вовсе. Помещик регламентировал денежно-кредитные отношения в деревне, ограничивал арендные операции с землей внутри общины и на стороне. Практиковались запреты на торговлю крестьянским имуществом, хлебом и скотом без разрешения приказчика. Это было вызвано опасением снижения платежеспособности крестьян, их разорения и усиления социальной вражды в общине. Помещики также боялись конкуренции со стороны собственных крепостных, в связи с чем для крестьян вводились запреты на торговлю отдельными видами продукции. Для Центрального Черноземья (сравнительно с Нечерноземным регионом) свойственны более существенные ограничения в сфере крестьянского отхода, поскольку барщинное земледелие на Юге России приносило значительную прибыль.

Все перечисленные меры взаимно дополняли друг друга и варьировались в зависимости от региона и особенностей хозяйственной ситуации в той или иной вотчине. В целом нет оснований говорить о «противоречивом характере» отношений помещика к крестьянским промыслам, поскольку как поощрение, так и регламентация служили единой цели - максимальному увеличению доходов от использования крепостного труда.

Уровень развития промыслов и крестьянского отхода в различных регионах страны был обратно пропорционален степени рентабельности аграрного сектора. Наиболее явственно зависимость крестьянства от доходов в неземледельческой сфере проявлялась в Нечерноземье. Так, по данным М.Ф. Прохорова (на 1760-1770-е гг.), доля крестьян-отходников в уездах Московского и Волго-Окского районов была самой высокой в Европейской России (6-24,8% от общей численности мужского населения). Ведущее место в Нечерноземье среди отходников занимали помещичьи крестьяне - 52,7%. Но в долевом отношении к численности той или иной группы крестьян на первом месте находились монастырские. Основной причиной этого было не «тормозящее влияние крепостнической системы на отход в помещичьей деревне» (как считает М.Ф. Прохоров), а секуляризация церковных имений, сопровождавшаяся ликвидацией барщины и переводом экономических крестьян на оброк 15 . В плодородном Центрально-Черноземном крае эти показатели были существенно ниже: в северной части - 1,8-4,4%, в центральных и южных уездах- 0,9%. Ведущее место здесь (учитывая отсутствие барщины в государственной деревне, а также социальный состав населения региона) занимали однодворцы и новокрещены - 98% отходников. В Среднем Поволжье доля отходников составляла 2,3-3,8%, а в Западном и Северном регионах - до 6,2% 16 .

По отдельным губерниям есть следующие данные об интенсивности отхода. В Московской губернии в 1799-1803 гг. число отходников (по сведениям о количестве выданных паспортов всем категориям населения) находилось на уровне 45-65 тыс. чел., или 10-15% жителей м.п., в Ярославской губернии в 1778-1797 гг. - 55-75 тыс. чел. или 15-23% мужского населения. По данным «Описания Костромского наместничества» (1792 г.) в губернии было около 40 тыс. отходников (более 10% жителей м.п.). В Калужской провинции в 60-хгг. XVIII века, по сведениям сенатской анкеты, опубликованной в «Трудах Вольного экономического общества», на заработки уходил каждый третий работник. В отдельных уездах Нижегородской губернии в 80-90-е гг. XVIII в. отходников насчитывалось не менее 8% от всего мужского населения. В конце столетия в Тамбовской губернии весной на судовой промысел (Моршанская пристань) направлялось до 25 тыс. чел., в Курской губернии число отходников достигало 13 тыс. 17

Основная масса крестьян-отходников была занята извозом (обычно в зимнее время), судовым промыслом (весна-осень), на промышленных предприятиях (в первую очередь, на текстильных), на строительстве в уездах и в крупных городах. В ЦЧР распространяется наем на сельскохозяйственные работы (сенокос, уборка зерновых) и выпас скота. Чаще отходники направлялись в крупные города, преимущественно в Москву и Санкт-Петербург. Ежегодно в 1760-70-х гг. в Петербург и его окрестности приходило до 50 тыс. человек, в Нижний Новгород - 25 тыс., Саратов - 7 тыс., Астрахань - 6 тыс. 18

Рост промысловой деятельности во 2-й половине XVIII - 1-й половине XIX в., несомненно, повлиял на имущественную дифференциацию в крепостной деревне. Однако «капиталистического расслоения» и «раскрестьянивания» как сколько-нибудь массового явления здесь в дореформенный период не было. Динамика неравенства среди промыслово-земледельческого и торгово-земледельческого крестьянства прослеживается более явственно. Однако имущественное положение земледельческого крестьянства в своей основной массе изменилось незначительно. На протяжении указанного отрезка времени среди помещичьих крестьян в целом продолжала доминировать группа со средним достатком 19 .

Крайне важным является вопрос о роли промысловых доходов в крестьянском хозяйстве. Однако прямых данных, свидетельствующих об этом, практически нет. Интересные расчеты структуры «крестьянского бюджета» были опубликованы в 1966 г. И.Д. Ковальченко и Л.В. Миловым 20 . Обобщенная информация о доходах и повинностях оброчных помещичьих крестьян, содержащаяся в этой работе, представлена в Табл. 2 21 .

Таблица 2. Доходы и повинности оброчных помещичьих крестьян, конец XVIII - середина XIX в., серебряных рублей

Примечание: * повинности включают в себя сумму оброка, подушной подати и мирских сборов.

Приведенные здесь данные имеют ряд особенностей. Во-первых, доходы от земледелия можно считать доходами лишь условно. Это оценка стоимости средних урожаев по губернским рыночным ценам. В конце XVIII в. чистые сборы хлеба на душу населения в Московской и Тверской губерниях были существенно ниже «нормы потребления» в 3 четверти на человека, а в Орловской и Рязанской превышали ее на 1,6 и 0,3 четв. соответственно (см. Табл. 1). В середине XIX в. (с учетом урожаев картофеля) складывалась примерно та же ситуация. Чистые сборы в Московской губернии составляли 1,39 четв., Тверской - 2,5 четв., Орловской - 3,33 четв, Рязанской - 3,08 четв. 22 Следовательно, «излишки» (зачастую весьма незначительные) для получения денежных средств от земледельческого производства могли быть лишь в Черноземье. В Московской и Тверской губерниях хлеба не хватало даже на продовольственные и хозяйственные нужды, а возможность заплатить подушную подать и оброк здесь полностью зависела от промысловых доходов крестьянина.

Во-вторых, доходы от промыслов, указанные в таблице, необходимо считать заниженными. Это следует из того, что размах промысловой деятельности оценивался авторами исходя из количества выданных билетов и паспортов, т. е. по числу отходников. Таким образом, в расчетах (из-за отсутствия необходимых данных) не отражены доходы от промысловых занятий крестьян на местах. В частности, широко (как женский промысел в зимнее время) было распространено прядение и ткачество льна, пеньки и шерсти 23 . Хотя, видимо, учет этих факторов не особенно значительно изменит общие тенденции формирования «крестьянского бюджета».

Из таблицы следует, что земледелие в конце XVIII в. оставалось для крестьянина главным источником существования. Даже в Московской губернии доля промысловых доходов в бюджете крестьянина находилась на уровне 35%; в Тверской и Рязанской - 11-12%. Вполне логично, что наиболее низкий показатель относится кчерноземной Орловской губернии - 5%. За последующие полвека наблюдается тенденция роста зависимости крепостного хозяйства от неземледельческой сферы. В Московской губернии доходы от промыслов вышли на первое место (56%), в Тверской и Рязанской - составили около четверти совокупного дохода крестьянина, а в Орловской - 12%.

Крайне важно то, что во всех четырех губерниях темпы роста земледельческих доходов сильно отставали от аналогичных показателей в сфере промыслов. С последними сопоставимы только темпы роста повинностей. Около 80% всех крестьянских повинностей составлял оброк 24 . Конечно, резервы увеличения доходности земледелия были исчерпаны не везде, но при тогдашнем уровне агротехники они были незначительны. Дальнейшее усиление эксплуатации помещичьих оброчных крестьян Нечерноземья в 1-й половине XIX в. было возможно, в первую очередь, за счет расширения их промысловой деятельности.

В тех регионах, где земледелие приносило помещикам хотя бы незначительную прибыль, продолжал развиваться барщинный тип хозяйства (по некоторым оценкам, барщинная эксплуатация была вдвое производительнее, чем оброчная 25). К середине XIX в. барщина преобладала по всей Европейской России, кроме Центрального Нечерноземья (67,5% помещичьих крестьян на оброке) и Северного района (83,5%) 26 . Здесь хлебопашество имело в первую очередь потребительский характер и именно поэтому было распространено практически во всех уездах (даже при неблагоприятных климатических и почвенных условиях). Доля товарного хлеба была весьма низкой. Интенсификация сельскохозяйственного труда требовала существенных финансовых затрат. Напротив, доходы крестьянина в неземледельческой сфере становились для помещика наиболее доступным источником повышения рентабельности крепостного хозяйства. Необходимо также согласиться с выводом И.Д. Ковальченко, что ослабления личной зависимости крестьянина от помещика в силу развития промыслов и отхода не произошло 27 . Более того, эксплуатация усиливалась, что следует из данных о росте оброка и повинностей в целом (см. Табл. 2). Можно привести и обобщающие подсчеты Б.Н. Миронова, согласно которым в XVIII в. доходы помещиков от каждого оброчного крестьянина (с учетом инфляции и роста хлебных цен) выросли примерно на 69%, а за 1801-1860 гг. - еще на 70-90%. Если дополнительно учесть государственные подати, сумма платежей крепостного увеличится еще на 14% и 27% соответственно 28 .

Таким образом, в неземледельческой сфере помещиками был найден дополнительный способ извлечения прибыли из крепостного труда. И, с этой точки зрения, рост отхода и промысловой деятельности крестьянства в данный период - показатель жизнеспособности крепостнических отношений в стране. В условиях малой доходности земледелия в пределах исторического центра Российского государства, постоянного снижения плодородия почв и роста перенаселенности отходническая деятельность крестьянина фактически финансировала крепостнический тип хозяйства, делая его более прибыльным.

Способность существующей в стране социально-экономической системы усваивать и использовать для своего укрепления качественно новые явления, одновременно изменяя их внутреннюю сущность, была особенностью российского общества. XVIII век оставил немало подобных примеров. Так, вызванный военными нуждами рост мануфактурной промышленности в первой четверти столетия привел не к развитию капитализма, но к консервации крепостнических отношений и их распространению на новую сферу экономики. Преобразование многочисленных «чинов» XVII столетия в сословия XVIII в. производилось в интересах государства, а важнейшим основанием для сословного деления стал подушный оклад. В результате созданная «сословная система» была встроена в социальную структуру империи, но уже не могла выполнять тех прогрессивных функций, которые были свойственны ее западноевропейским аналогам 29 .

Таким образом, активизацию крестьянского промыслового отхода во второй половине XVIII в. следует рассматривать не только как симптом нарождающихся новых экономических отношений. Несомненно, что рост рынка рабочей силы, расширение доли вольнонаемного труда способствовали постепенному формированию капиталистического уклада в промышленности. Однако оборотной стороной этого процесса было увеличение доходов помещиков от использования крепостного труда. И по своей сути промысловая деятельность крестьянства стала еще одним камнем, укреплявшим здание российского крепостничества.

1 Рубинштейн Н.А. Некоторые вопросы формирования рынка рабочей силы XVIII века // Вопросы истории. 1952. № 2. С. 74-101.
2 Яцунский В.К. Социально-экономическая история России XVIII- XIX вв. Избр. труды. М., 1973. С. 94-95; Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 2001· С. 550-553.
3 См.: Милов Л.В. Указ. соч.
4 По данным М.Ф. Прохорова, в среднем на один крестьянский двор в России (1750-е - начало 1770-х гг.) приходилось 2,2 лошади, 1,8 коровы, 6,8 голов мелкого скота, 4,5 птицы (Прохоров М.Ф. Крепостное крестьянство России в 1750- начале 1770-х годов. Автореф. ... д.и.н. М., 1998. С. 31).
5 Расчет см.: Милов Л.В. Указ. соч. С. 388-389.
6 Данные о чистых сборах хлеба на душу населения, содержащиеся в таблице, являются средними показателями по периоду. Информацию о посевах и сборах сельскохозяйственных культур по губерниям за 1780- 1798 гг. см.: Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство России во второй половине XVIII в. (историко-экономический очерк). М., 1957. С. 444-453; Ковальченко И.Д. Динамика уровня земледельческого производства России в первой половине XIX в. // История СССР. 1959. № 1. С. 63. Мы были вынуждены учитывать посевы и сборы зерновых в совокупности с техническими культурами, поскольку в работе И.Д. Ковальченко эти данные (по концу XVIII в.) приведены суммарно. Использование информации в таком виде на точность наших расчетов практически не влияет (проверка произведена по приложению II в монографии Н.Л. Рубинштейна). В случае учета посевов и сборов технических культур незначительное завышение чистого сбора хлеба происходит только по 5 губерниям из 27: по Калужской, Смоленской, Псковской, Нижегородской - на 0,1 четв. и Орловской - на 0,25 четв. Сведения о численности крестьянства по губерниям см.: Кабузан В.М. Изменения в размещении населения России в XVIII - первой половине XIX в. (по материалам ревизий). М., 1971. С. 95-118. Для 1782 и 1795 г. использовались данные о численности крестьян по IV и V ревизиям, соответственно.
7 В Псковской губернии отмечается широкое распространение барщины, что объясняется близостью региона к Петербургу и другим прибалтий- скимпортам (Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство... С. 101,116).
8 Прохоров М.Ф. Указ. соч. С. 20, 30. Для оценки имущественной дифференциации автором используются данные о численности лошадей в крестьянском хозяйстве: безлошадные и однолошадные - беднейшая группа, 2-3 лошади - средняя, 4 и более - зажиточная.
9 Козлов С.А. Аграрные традиции и новации в дореформенной России (центрально-нечерноземные губернии). М., 2002. С. 389.
10 Яцунский В.К. Указ. соч. С. 104; Ковальченко Я.Д. Русское крепостное " крестьянство в первой половине XIX в. М., 1967. С. 95-96; Миронов Б.Н. Внутренний рынок России во второй половине XVIII - первой половине XIX в. Д., 1981. С. 98-99. По Центральному Черноземью и Поволжью товарность земледелия в середине XIX века составляла 21% (Ковальченко И.Д. Русское крепостное крестьянство... С. 95).
11 Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. СПб, 1830 (далее: ПСЗ-l). T. XVIII. № 12872, 13374, 13375; T. XX. № 14275; Троицкий С.М. Финансовая политика русского абсолютизма в XVIII веке. М., 1966. С. 177-178, 182-184; Прохоров М.Ф., Федулин А.А. Предпринимательская деятельность крестьянства России в XVIII веке. М., 2002. С. 16-17.
12 Рубинштейн Н.А. Сельское хозяйство... С. 79-91, 156-160, 365-367; Семевский В.И. Крестьяне в царствование Екатерины II. Т. 1. СПб., 1903. С. 49, 54; Щепетов К.Н. Крепостное право в вотчинах Шереметевых (1708-1885). М., 1947. С. 68,70-71; Милов А.В. Указ. соч. С. 174-175.
13 См.: Прохоров М.Ф., Федулин А.А. Указ. соч. С. 17-19.
14 См.: Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство... С. 84, 85, 88, 136, 138, 139, 142,198.
15 Прохоров М.Ф., Федулин А.А. Указ. соч. С. 19-24, 105; Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство... С. 132-144; Тихонов Ю.А. Дворянская усадьба и крестьянский двор в России XVII-XVIII вв.: сосуществование и противостояние. М.; СПб, 2005. С. 388-392.
16 ПСЗ-1. T. XVI. № 12060. С. 551.
17 Прохоров М.Ф. Указ. соч. С. 22-23.
18 Федоров В.А. Помещичьи крестьяне Центрально-промышленного района России конца XVIII - первой половины XIX в. М., 1974. С. 198-204; Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство России... С. 310.
19 Прохоров М.Ф. Указ. соч. С. 24; Прохоров М.Ф., Федулин А.А. Указ. Соч. С. 66, 67, 86-95, 97, 99, 105, 107. По оценке Н.Л. Рубинштейна, в зимние месяцы население Москвы на рубеже XVIII-XIX вв. возрастало на 150-200 тыс. чел. (Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство... С. 373). Однако, видимо, эти данные сильно завышены (Ср.: Федоров В.А. Указ. соч. С. 219).
20 Яцунский В.К. Указ. соч. С. 286-288, 296-297; Ковальченко И. А- Русское крепостное крестьянство... С. 349; Прохоров М.Ф. Указ. соч. С. 30; Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII- начало XX в.). Т. 1. СПб., 2003. С. 125. В новейшем исследовании Ю.А. Тихонова выделены лишь две категории крестьянства - «зажиточные» и «малосостоятельные». Слой хозяйств среднего достатка в предложенной классификации, по неизвестной нам причине, отсутствует (Тихонов Ю.А. Указ. соч. С. 335).
21 Ковальченко И.Д., Милов Л.В. Об интенсивности оброчной эксплуатации крестьян Центральной России в конце XVIII - первой половине XIX в. // История СССР. 1966. № 4. С. 55-80.
22 См.: Ковальченко И.А·, Милое Л.В. Указ. соч. С. 67. Подушная подать выросла с 80 коп. в конце XVIII в. до 2 руб. серебром в середине XIX в.; мирские сборы на указанное время составляли примерно четвертую часть и половину подушной подати, соответственно (Там же. С. 72).
23 Ковальченко И. Д. Динамика... С. 73.
24 По расчетам Н.Л. Рубинштейна, поставка пряжи на мануфактуры по всей России предполагала труд в зимнее время не менее 40 тыс. (в 60-е гг. XVIII в.) и 120 тыс. (в 90-е гг. XVIII в.) прядильщиц (Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство... С. 305).
25 Подобная ситуация стала следствием эволюции повинностей в течение XVIIIв. По подсчетам Б.Н.Миронова, в начале XVIII столетия верховная власть и помещики практически поровну делили между собой доход с крестьян, но к концу века землевладельцы сконцентрировали в своих руках 88% доходов от крепостного труда (Миронов Б.Н. Антропометрический подход к изучению благосостояния населения России в XVIII веке // Отечественная история. 2004. № 6. С. 29). Расчет Миронова не учитывает изменений в структуре госбюджета: снижения доли прямых налогов и роста косвенных. Но роль косвенного обложения выросла за счет казенной продажи вина, а его производство по преимуществу находилось в руках дворян (Троицкий С.М. Указ. соч. С. 150-156, 215). Поэтому мы согласны с тезисом Б.Н. Миронова, что в XVIII в. доля доходов государства от крепостного крестьянства постепенно падала.
26 Миронов Б.Н. Социальная история... С. 394.
27 Ковальченко И.Д. Русское крепостное крестьянство... С. 61.
28 Там же. С. 297.
29 Миронов Б.Н. Социальная история... С. 394.
30 О формировании сословной системы см.: Freeze G.L. The Soslovie (Estate) Paradigm and Russian Social History // The American Historical Review. Vol. 91. 1986. № 1. P. 11-36; Виртшафтер Э.К. Социальные структуры: разночинцы в Российской империи. М., 2002.

Отходничество – один из вариантов экономической деятельности, существовавший в среде крестьянства и распространенный в России XVIII – начала XX веков. Явление массового ухода крестьян из деревень на заработки было подготовлено царским указом 1718 года, велевшим заменить подворное обложение подушной податью с мужского населения, независимо от возраста. Занятие отходными промыслами были широко развито на территории Ярославского края уже с XVIII века. Пик отходничества приходится на 40-е–50-е годы XIX века и пореформенное время. В 1842 году в отходе было по губернии 48639 чел., в 1843 году – 54703 чел., в 1844 году – 60077 чел., в 1850 году – 53831. Отходничество – явление для ярославского крестьянского мира массовое. В Любимском уезде в 1901 году находилось в отходе 12700 человек, что составляло половину трудоспособного мужского и четверть женского населения уезда. Ярославский отход был главным образом столичным, Петербургским и Московским. Но встречались и уникальные случаи: в 1826 году два крестьянина Мологского уезда нанялись в Российско-Американскую компанию для мореплавания. Отход – занятие в основном мужское. Так, из 54703 человек по Ярославской губернии, числившихся в отходе на 1843 год, женщин лишь 1494.

Местных причин массового отхода можно выделить несколько: невозможность поддержки местных торговых предприятий и производства, поскольку большинство уездных городов находилось в стороне от центральных торговых путей; отсутствие достаточного для прокормления семьи надела; развитие кустарных промыслов в губернии. Заработки отходников в Москве и Санкт-Петербурге были значительно выше, чем в самой губернии. Так, заработная плата работников, занятых в местных промыслах составляла в 1850–ых годах от 19 до 54 рублей серебром в год в зависимости от квалификации. Отходники же зарабатывали в столицах по 66–72 рубля. Крестьяне уходили на заработки, получая годовые паспорта или более краткосрочные билеты. В середине XIX века ежегодно уходило из губернии более 100 тысяч человек, что составляло до 25% взрослого населения губернии. Для уменьшения числа отходников правительство приняло следующие правила: крестьянин обязывался состоять в сельской общине, ежегодно откупать у помещика уплатой оброка право отхода; была введена система паспортного контроля, лишавшая отходника права свободного передвижения. Но жесткий контроль не принес ожидаемых результатов. Для примера: из 12715 (на 1901 г.) человек в Любимском районе на полевые сезонные работы в деревню вернулось лишь 849 человек.

Процесс экономического расслоения русского пореформенного общества коснулся и отходников, среди которых четко выделяются несколько имущественных групп: новая крестьянская торговая буржуазия (таковым стал, например, владелец большой Петербургской гостиницы и ресторана «Русь» Я.Г.Гордеев – выходец из крестьян деревни Филенское Любимского уезда), это приблизительно 3–5 % из общего числа отходников; новое городское мещанство, занятое в промышленно–фабричном производстве, строительстве и проч. сферах (приблизительно 60–70 %); «наемные рабочие с наделом», те, кто еще не порвал с деревней, продолжал совмещать отходный промысел с обработкой земли (приблизительно 15–20 %).

Наибольший отряд отходников составляли строительные рабочие (каменщики, плотники, мраморщики, лепщики, печники), второй по численности отряд – транспортные рабочие (лоцманы, коноводы, бурлаки, извозчики, плотовщики). Третья сфера приложения сил отходников – торговля, в частности работа в трактирах, трактирное дело в Санкт-Петербурге было монополизировано ярославскими крестьянами. В 1900–ых годах ситуация изменилась. По своему удельному весу отхожие промыслы распределялись таким образом: торговля – до 24% от всех отходников, трактирный промысел – 13,5% (в основном Любимский уезд), строительство – 13% (в основном Даниловский уезд). Так, в 1894–95 годах насчитывалось 20170 ярославских отходников–строителей, ремесло – 13%, прислуга – свыше 12%, огородничество – 8% (в основном Ростовский и Романово–Борисоглебский уезды), работы на фабриках и заводах – 7%, судовой промысел – 3,5%. Отход способствовал повышению грамотности ярославских крестьян, общего культурного уровня. Современники отмечали, что ярославские крестьяне деятельны и предприимчивы.

Богословский В.В., Юрчук К.И.