Выбытие в связи с непригодностью к дальнейшему использованию. ОС непригодны к использованию? Будем списывать

Роман Подольный
ДАЛЬНЕЙШЕМУ ХРАНЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ
Город все собирался кончиться, оборваться, сойти на нет - и не мог.
Улицы сменялись улочками, заборы - заборчиками, уличные колонки колодцами. Но конца всему этому не было. Взгляд упирался метрах в двадцати в зыбкую границу темноты - и несколько секунд она казалась границей города. А потом я замечал, что темнота отступает передо мною, а вместе с нею медленно уходит в ночь город, расчетливо не давая обогнать себя.
Днем Барашов совсем не казался мне большим. Наверное, потому, что я мерил его в вышину, а не в длину и ширину. Что ж, четырехэтажный горисполком был Эйфелевой башней города, а трехэтажная гостиница с колоннами - его Исаакиевским собором.
За два месяца, прошедшие со дня моего приезда, у меня не нашлось времени, чтобы рассмотреть пункт, определенный мне для работы институтской комиссией по распределению. И не ночью бы начинать исследование города, где, как значилось в позавчерашнем решении горисполкома, уличное освещение отставало от благоустройства дворов, а от уличного освещения, в свою очередь, отставало асфальтирование тротуаров.
Это распоряжение я получил как руководитель видного областного учреждения. В моем ведении находился угрюмый двухэтажный дом, смотревший и на соседнюю улицу, и на общий с городской милицией двор добротно зарешеченными окнами. Называлось мое учреждение архивом; я, однако, был там не директором, а начальником трех старших научных сотрудников, одного просто научного сотрудника, двух младших научных соудников, трех архивно-технических сотрудников и вахтеров. Я завидовал своим подчиненным. Потому что они были начальниками. Особенно вахтерам. Раз в три ночи каждый из них занимал рабочую позицию на печи крохотной сторожке у дверей архива, на которые сам перед тем навешивал замок весом в полпуда. Утром будил его и отпускал с работы. Один из них ухитрился как-то не заметить грозы, перебудившей весь Барашов; другой (по слухам, занимавшийся гаданием) несколько часов назад не слышал, как я отчаянно лупил уками и ногами в дверь архива - изнутри. Потому то я был заперт. Стоило только на пятнадцать минут дольше посидеть над документами...
Покорившись судьбе, я предусмотрительно превратил рабочие халаты сотрудников в эрзац-простыни и иц-одеяла. Но спать было рано. Я пошел к полкам с:удебными делами.
Их было здесь, судя по описям, по крайней мере, двадцать тысяч! И по крайней мере, процента три от этого числа я уже успел просмотреть.
На делах стояли красивые даты: "Начато 2 января 1917 года, окончено 14 декабря 1917 года". "Начато 28 сентября 1917 года, прекращено производством 29 октября того же года". 1918, 1919, 1920 годы."Дело 2-го участка Барашевского уездного суда о краже крестьянином Филиппом Иконовым свиньи у крестьянки Елизаветы Петровой". Больше всего было здесь двойников этого дела. Что же, я и просматривал эти судебные документы только для того, чтобы большую часть из них отправить в макулатуру.
...Я никак не мог понять, чем руководствовались когда-то работники суда при составлении описи. Дела времен Керенского соседствовали с делами первых лет нэпа, документы о крестьянских восстаниях смущали покой классических дел о покраже соседской курицы.
Я был стражем исторической справедливости. И хозяин курицы вместе с похитителем ее уходил под моей рукой в небытие посредством резолюции поперек обложки дела: "мак."), а батраки, отнявшие землю у своего помещика, переходили в века согласно точной резолюции "На постоянное хранение".
Впрочем, летом и осенью 1917 года крестьяне Барашовского уезда редко отнимали у помещиков землю. Но не думайте, что помещикам от этого было легче. Крестьянские сходы принимали здесь в ту пору детальные резолюции, в которых обязывали формальных владельцев земли: а) запахать ее всю, б) платить при этом батракам столько-то рублей в день, в) передать после сбора урожая половину хлеба армии, а вторую половину - крестьянам.
Тех, кто предлагал такие резолюции, арестовывали. Тех, кто их осуществлял, бросали в тюрьмы. А толку?
Я сам не заметил, как начал писать - на обложке одного из макулатурных дел:
Там у кого-то землю отняли,
Там барский дом спален дотла.
И вот теперь в архиве сотнями
Лежат судебные дела...
Я писал стихи, брал новые дела, снова писал стихи... Я смеялся, обнаружив дело о нарушении в 1920 году священником села Ольховка тайны исповеди: поссорившись с соседом, он сообщил ему и всем желающим послушать, что тот рогат. Низовой суд постановил было посадить болтуна на три месяца, а потом высшая инстанция терпеливо объясняла рассвирепевшим односельчанам потерпевшего соседа, что у нас церковь от делена от государства, и следовательно... Сразу за этим делом шло по описи другое, посвященное взысканию алиментов с некоего местного немца. К делу были приложены его любовные письма к истице. Последнее из них, написанное за час до свадьбы с другой женщиной, кончалось так: "Играйте, скрипки! Рвись, сердце! Эмма потеряна для меня навсегда" В своем заявлении в суд Эмма объявляла, что отец ее ребенка не честный немец, работающий на благо интернационального рабоче-крестьянского государства, а жадный и тупой пруссак.
Бумага дел не пожелтела, вопреки всем литературным традициям, а посерела, стала сухой и ломкой. Давно умерли крестьяне, выгнавшие помещика, и сам помещик, умерла, наверное, Эмма, умер и ответчик по ее делу. Остались только папки в коричневых, серо-синих, зеленых и желтых обложках. Все больше номеров становилось в описях, которые я составлял.
"...Дело об убийстве крестьянина села Ольховка Куницкой волости Барашовского уезда Филиппова Владимира Егоровича". Это была другая Ольховка вокруг Барашова их много. И убийств через мои руки прошло уже немало, и я сразу заглянул в конец дела - посмотреть приговор. Согласно инструкциям постоянному хранению подлежали дела, по которым преступник получил больше пяти лет тюрьмы. Не преступление, а наказание решало, пойдет ли папка с документами в утиль.
Да, эта в утиль пойдет. Подсудимый оправдан, я аккуратно занес очередной номер в опись "дел, не подлежащих дальнейшему хранению", сбросил папку на пол и уже потянулся за следующей, когда вдруг понял, что дело нужно посмотреть заново.
Подсудимый был оправдан, но не за недостаточностью улик. Я нагнулся и поднял папку. Стал читать документ за документом - протоколы осмотров, обысков, допросов, судебного заседания. Потом стал искать материалы об отмене оправдательного приговора. Их не было. Я поднял дело и посмотрел на свет. Нет, все в порядке, следов вырванных листов нет. Да и нумерация явно первозданная, никто ее не переделывал. Но чтобы оправдали убийцу? В голове у меня это не укладывалось.
Из материалов дела следовало, что молодой колдун убил старого колдуна за то, что тот отказался раскрыть ему все свои секреты. И - оправдание?!
Председательствующий говорил о возмутительных суевериях, которые так упорно держатся в какой-нибудь тысяче километров от Москвы. Но даже по протоколу (не стенограмме!) было видно, что голос судьи дрожал. Он боялся? Кого?
Адвокат говорил о темной силе погибшего, о темноте убийцы, необразованного, запуганного человека, о том, что все односельчане оправдывают убийцу и понимают его. Он говорил о необходимости антирелигиозной пропаганды и отсутствие таковой объявлял ответственным за преступление. Сплошные общие слова, но было видно, что в них намекал он на какие-то известные суду, заседателям и публике в зале факты. И видно еще было, что его голос тоже дрожал...
А к листку с речью адвоката были небрежно подколоты позеленевшей медной скрепкой несколько бумажек, от края до края исписанных почерком полуграмотного человека, с множеством орфографических ошибок, зато совсем без знаков препинания. Это были заговоры. Мне случалось видеть такие бумажки с заговорами во время летних студенческих наездов в деревню. Чуть (подвыпив, суетливый старик или неторопливая старуха, а то и их быстрый внук залезал рукой за божницу или в комод и вытягивал листок, заклинавший ангину или неверную жену, лихоманку или разлучницу, домового или вора. Детский почерк, детски наивные слова, ничего интересного. А здесь детским был только почерк. Слова же... Ощущение, пронизавшее меня при чтении этих бумажек, мне не забыть никогда. Словно музыка далекая звучала, то грустная, то в.еселая, то суровая, мужественная, но одинаково властная в каждом своем качестве. Это были стихи. Он был великим поэтом, Владимир Егорович Филиппов. Я тогда увлекался символистами, читал книги о стихосложении, штудировал теории Брюсова и Шенгели, и я видел, как безукоризненно - с формальной, метрической стороны были написаны заговоры. Аллитерации и ассонансы, метафоры и гиперболы, синекдохи и... что перечислять! Автор был хозяином стихии языка.
Ни одну фразу нельзя было тронуть, ни одно слово нельзя было изменить. Кто-то собрал слова, порою искаженные от неграмотности, в предложения, от которых отскакивала любая попытка правки. И я их не помню, а помню только это ощущение незыблемости, каменной прекрасности строк.
Снова и снова перечитывал я - про себя - помятые тетрадные листки. Потом негромко прочел один из них. Вслух.
Потом сидел, очарованный его звучанием, - для слуха заговор оказался много лучше еще. чем для глаза. И чувствовал, как все сильнее бьется сердце, как хочется выйти из-под лучей электрического света наружу, в темный город с его свежим ночным воздухом. Но двери были заперты. А на окне решетка. Я подошел к ней, зажал в кулаке прут, потянул на себя, совсем легко потянул... Прут согнулся, точно он был сделан из пластилина, нижний его конец выпрыгнул из своего гнезда, верхний - из своего, и прут оказался у меня в руке.
- Кто там балуется? - донесся со двора голос. Вахтер не спал.
- Начальник! А ну-ка отворяйте.
- Что же вы раньше не постучали? - прискорбничал старик. - Я бы открыл. Я, не подумайте чего плохого, - ей-же-ей, глаз не сомкнул.
- Я из-за вас казенное имущество испортил, Федор Трофимович. Придется вам заявление писать. По собственному желанию. Все-таки не для того вам деньги платят, чтобы вы спали с шести вечера до восьми утра.
Замок почему-то не открывался, старик скрипел ключом, тихонько чертыхался, а я обрушивал на его голову накопившееся раздражение.
- Все спят, в конце концов, и я бы ограничился выговором, но вы ведь еще и шарлатаните, рабочее место в Лысую гору превратили, клиенты к вам сюда под полночь приходят, говорили уже мне.
- Значит, не всю я ночь сплю, - сердито ответил вахтер, - раз под полночь приходят. Увольнять меня можете, а шарлатаном обзывать - права нет. Я вам покажу еще, какой я шарлатан!
Громко щелкнул замок. Дверь открылась. Мне уже было неловко перед обиженным стариком, хотя дошедшие до меня слухи явно подтверждались.
- Ладно, утром разберемся, - смущенно буркнул я, сунул листки с заговорами за пазуху и пошел на улицу. Я потерял всякое представление о времени и потому не очень удивлялся хлопающим дверям и распахивающимся в темноту окнам. Но очень быстро заметил, что для позднего вечера на улицах становится многовато народу. Неужели я успел столько дел просмотреть за какие-нибудь час-полтора, и еще совсем рано? Я взглянул на единственный городской циферблат рядом с исполкомом. Часовая стрелка чуть-чуть не дошла до трех, а минутная держалась на одиннадцати. Без пяти три? И Барашов в это время многолюден? Да ведь и в Москве-то... Люди говорили между собой громко и возбужденно, но не зло, они жались друг к другу и шутили над внезапной тревогой, погнавшей их из дому. Одни говорили о том, что в такую ночь грешно спать. Другие не вдавались в подробности, полною грудью дышали тревожным воздухом этой ночи, ожидая чего-то, какого-то свершения...
Я остановился у фонаря возле гостиницы и вынул из кармана листки. При этом тусклом свете я мог разобрать написанное поперек первого заговора другим почерком почти стершимся карандашом (а не чернилами) слово "тревож". Без мягкого знака на конце.
Вот тогда-то я пошел из города. Пошел куда-нибудь, где не будет ни людей, ни домов, где можно будет спокойно обдумать, что произошло, да и рассмотреть как следует, все ли я увидел на остальных бумажках убитого сорок лет назад колдуна. Вот-вот уже должно было светать, да и карман мой оттягивал новенький фонарик-динамка. Город так быстро обрывался - у реки - по одну сторону от архива, что я подсознательно принял это за правило, касающееся и других сторон. И вот ошибся. Солнце уже на три четверти вылезло из-за горизонта, когда крайние деревья дубовой рощи отсекли меня наконец от Барашова. Я сел на большой удобный пень и снова вынул листки. Нет, других надписей поперек текста не было. Но вот на обороте... При электрическом свете я просто не сумел разглядеть оставшиеся здесь следы карандаша. Время поработало над ними, остались, собственно, только выдавленные грифелем линии, самого грифеля уже не было. Но понять было можно. Недаром же я архивист.
И вот что удивительно: сами заговоры я совершенно не помню - еще расскажу почему. Но вот эти "заглавия" их на обороте из головы не выходят.
"Присуха. Аще кто пожелает деву прельстить". "Радость. Помочь аще кто в горе велием". "Кровь останавливать". "Горе наводить". "Аще кто проклят должен быть". "Сна для". "На татя и лихого человека". "Звериное слово". "Птичье слово".
С "птичьего слова" я и начал. Прочел его сначала про себя, спотыкаясь и останавливаясь почти через слог, потом еще раз про себя, уже без запинки, и, наконец, вслух. Не знаю, ждал ли я чего-нибудь от этого. Наверное, все-таки ждал, ждал чуда, не веря в его возможность. Разве мы не ждем выигрыша в лотерею? Подсмеиваясь над собой - ждем. А я еще - сколько помню себя - ждал чудес... от себя самого. Вот откуда-то возьмутся смелость и сила, и я побью Федьку с набережной. Вот построю такую авиамодель, что все ахнут. а мне дадут медаль. Вот встречу девушку - лучше пусть это будет Люсенька из соседней школы, - красивее которой нет, подойду, заговорю, блесну, увлеку, влюблю, женюсь - буду счастлив. Вот напишу такую курсовую... Вот сделаю такое открытие... Да что я объясняю, разве вам это незнакомо?
И сейчас глядя из-за деревьев на город, поднятый недавно чем-то или кем-то, может быть мной, я медленно и отчетливо выговаривал красивые странные слова, знакомые и незнакомые (помню, как удивлялся некоторым, но уже не помню каким), выговаривал торжественно и чуть нараспев и ждал чуда.
Едва я дочитал - раздался Голос. Наверно, это название для него не подходит, но все остальные подходят еще меньше. Ведь одновременно запели, засвистели, защебетали, заскрипели тысячи, а может, и десятки тысяч птиц. Когда они могли успеть собраться сюда, к поляне неподалеку от опушки? Или скрывались где-то рядом и сейчас по властному зову стали видимыми? А особенно слышимыми. Воробьи соединились в этом хоре с синицами, снегири с зябликами, малиновки и зеленушки, коноплянки и овсянки, пеночки и перепелки... Разумеется, в этом неистовом хоре я не разбирал отдельных голосов. Но певцы, свистуны и крикуны носились у меня над головой, сидели на ветках и земле совсем рядом, порхали у лица и груди, а три-четыре птицы попросту время от времени опускались на мою голову. Я сидел, не шевелясь, это птичье празднество продолжалось минуту, две, пятнадцать, полчаса. А птиц становилось все больше. Лес из зеленого, коричневого и желтого стал ярко-пестрым. И вот, наконец, буквально расталкивая моих соотечественников тяжелыми усталыми крыльями, на поляну влетел попугай. Теряя поневоле высоту, он спланировал ко мне на колено, вцепился лапами в брюки и восторженно гаркнул:
"Дур-рак!"
- Дурак и есть, - поддержал из-за моей спины другой, отнюдь не восторженный голос. - Птиц, дурак, приманивает, думает, заповедник не охраняется. Нет! Объездчик Диомидов никогда не спит...
Я повернулся и увидел трех мужчин. Посредине стоял, чуть пошатываясь, высокий человек в сером брезентовом плаще и фуражке военного образца. В руках он держал двустволку, и дуло ее вызывающе приплясывало у меня перед глазами.
- Не спишь, - засмеялся его сосед слева, для устойчивости пошире расставляя ноги. - Дрых бы без задних ног, кабы сосед Дементий не зашумел с чего-то.
- Говорил я, - рассердился было третий человек, видимо, этот самый сосед Дементий, - говорил, чтобы вы меня сами разбудили... Ну ничего, - он сменил гнев на милость. - Раньше встанешь - больше выпить успеешь, верно, парень? - и засмеялся.
- Хватит балакать с ихней светлостью, - объездчик отвел дуло, но, видимо, только нечаянно, потому что тут же вновь взял меня на прицел. - Вставай, ты, пойдем в милицию. За это... за потраву. Птиц ловишь!
- Зачем в милицию, друг ты мой? - сосед Дементий был настроен благожелательно. - Пусть он здесь птичек слушает. И ловит пусть. Птички - они всякие. Сам живи, и другие пусть. Вот только пусть поставит нам бутылку... Трешку давай, - почти трезво закончил он.
- Дешево Диомидова купить хочешь, - загремел объездчик, - Дешево ты мою совесть ценишь... Десятка! Вру, четвертная. Ну?! А то стрелю. Я при исполнении.
И всем этим пьяным речам аккомпанировали птицы. Их ряды поредели, голоса привяли, но их было еще слишком много.
Наверное, надо было просто согласиться пойти в милицию. Ее начальник знал меня, у нас было даже общее начальство...
Убежать от них? Пьяные - не догонят. Но у этого ружье.
Я встал на ноги. Сложил листки, чтобы засунуть их в карман пиджака, и тут увидел выцарапанные сошедшим на нет грифелем слова: "На татя и человека лихого". И тогда я начал читать этот заговор. Объездчик так удивился, что на секунду забыл о своем ружье, я дуло поглядело в землю.
- Смотри-ка ты, - сказал он. - Психом притво ряется. Мастак, видать. Ну, я его сейчас разоблачу, слышь, Дементий? - и он оглянулся на соседа. Но того уже не было рядом. Он со всех ног бежал из рощи. Объездчик перевел глаза на второго своего спутника. Тот быстро-быстро пятился, держась рукой за сердце. Диомидов выронил ружье. Постоял. Потом повернул, медленно, молча пошел к онушке, вдруг его всего скрючило, он съежился и рванулся обратно. Полудобежал, полудополз до ружья, дотянулся до ремня и потащил за собою винтовку.
- Убежали тати, - перевел я дух. И тут же услышал откуда-то сбоку:
- Кабы то был тать, так тебе не встать.
Голос был знакомый. Рядом со мной стоял мой вахтер. Самый старший из трех. Тот, от кого всего сильнее несло смешанным запахом кислоты и прели. Тот, кого, бывало, всего труднее добудиться по утрам. И мне приходилось иногда попросту трясти сторожку, благо это было возможно благодаря ее легкости и ветхости.
"Под утро самое вздремнул", - неизменно произносил Федор Трофимович, испуганно и искательно улыбаясь. Короткая бородка его топорщилась, топорщились и давно не стиранная рубаха, и штаны с пузырями на коленях.
Сейчас одежда его выглядела так же, но улыбка была другой. А руки, которые он обычно при разговоре закладывал за спину, теперь твердо сжимали топор. Тот самый топор, что обычно стоял в прихожей архива среди щеток и веников.
- Да что вы, Федор Трофимович? - изумился я. Но изумление было - по крайней мере, частично - притворным.
За долю секунды, которая отделяла момент, когда я услышал голос и понял, чей он, от момента, когда я увидел хозяина голоса, я уже успел понять, что самый ленивый из трех вахтеров и тот убийца, которого боялся и оправдал суд, одно и то же лицо. В деле ведь была фамилия обвиняемого. И тот тоже слыл колдуном.
- Хороший у тебя голос, - сказал Федор Трофимович, разглядывая меня. - Ну точь-в-точь как у покойника был. Потому и действует стариково наследство. У меня-то не получалось. Зря его кончил. Сам был виноват. Но меня то-о-о-же боялись.
- Боялись, из дела видно, Федор Трофимович, - ответил я.
- Во-во. Я так и понял, что ты в дело залез. Вот удивился. Думал, давно уже этого дела нет. Вон справку для собеса мне достать не могут - архивы, мол, пропали. А тут, как не надо... Ведь ни мне, ни тебе не надо, начальничек. Эх, поторопиться надо, но не могу, душа болит. Прочти мне, милый, "звериное слово". Век не забуду, как он его читал. Прочти. Поживи еще на свете малость.
Я рванул к глазам листок с заговором на татя. Но вахтер только понимающе кивнул головой при первых его словах.
- Не трудись, парень. Не трудись. Я ото всех заговоров заговоренный. Он-то думал, что нет. На дружбу мне читал. Любил меня, думал: и я. А я - нет. Он давно уж, до того еще - давно присушил одну девку. Не он бы - моя стала. И голос у меня неподходящий. Все то же читаю - не слушается меня зверье. Люди тех только пугать могу. Хоть до смерти. А присушить там, придружить, вылечить - нет. Он мне и говорит: "Кишка у тебя тонка, Феденька, чем другим займись. Волшба тебе, говорит, Феденька, не по силам. Я, говорит, злой, а голос у меня добрый. Голос тут главное. Ты ж какой ни будь, а голос у тебя злой. Не годишься". Думал, любят его у нас. Где же любовь-то! Как я его кончил, радовались. Страшно ведь - живет рядом человек, который с тобой что захочет, то и сделает. И мне было страшно. И сейчас стало. И все из-за голоса. У него подходящий. И у тебя, интеллигенция, тоже. Ну, ничего, ненадолго. Читай, читай звериное слово, а там поглядим...
Он был старше меня на сорок лет. Я помнил его личное дело. Сейчас ему было шестьдесят дна. Но когда месяц назад понадобилось очистить двор архива от кучи песку, и все мужчины (значит, три вахтера и я) взялись за лопаты, я далеко отстал от этого старика. А из всех видов физического труда я только и умел, что работать лопатой. Зато, как мне казалось, это я умел неплохо. Ездил в экспедиции землекопом, премии получал... А два из трех вахтеров опередили меня запросто. А про третьего они открыто говорили: "симулирует больного". Топором старик тоже умел работать. Даже будь у меня нож... Безнадежно. А бежать догонит. Я это чувствовал...
- Так что же? Слушай, слушай свое звериное слово. Заговор был на этот раз длинным, таким невыносимо длинным, что я даже не понял, как добрался до его конца. И оглянулся, ища между стволами деревьев оскаленные волчьи морды и длинные уши зайцев.
- Еще раз надо читать, - ухмыльнулся он моему взгляду, моему удивлению, и еще раз, тогда подействует.
И я прочел заговор снова. И снова. А он стоял, оставив топор в одной левой руке, а правой держался за низкий сук, и глаза его были опущены, и он был уже не вахтером и не убийцей, а кем-то третьим... Но я знал, что очарование сейчас пройдет. Сунул листки в карман и прыгнул за дерево. Чтобы потом побежать по тропинке, которую я украдкой проследил глазами до самой опушки. А дальше город. Люди. Милиция, наконец.
Но за деревом стоял медведь. Обыкновенный бурый мишка, прочно стоящий на земле на всех своих четырех лапах и, наверно, ни черта не понимающий, что его позвало сюда, зачем он этого послушался, почему не убегает при виде людей.
Я толкнул медведя с налету в плечо, отскочил, поскользнулся, упал. Медведь вскинулся на дыбы - не столько, верно, от ярости, сколько от неожиданности, и тут прямо перед ним оказался человек с топором. Человек с коротким криком обрушил удар, предназначавшийся мне, на медведя. Топор, уже поднятый, вклинился в мохнатую грудь буквально с треском. И тут же лапы лесного хозяина накрыли плечи и голову старика. Потом медведь отшвырнул в сторону беспомощно-вялое тело и повернулся ко мне. Но с коротким рычанием между ним и мною встали неведомо откуда взявшиеся черно-серые псы - лишь через секунду я понял, что это были волки. Медведь молча опустился на четыре лапы и ушел. Волки скользнули в кусты и исчезли в них. Лишь один из них мимоходом дотронулся до моей ноги горячим шершавым языком. И повсюду в кустах и деревьях вокруг поляны зашелестело травой, застучало и заскрипело ветками.
Звери не пгицы, они не выдают своего присутствия без крайней надобности. Я понял, что они сошлись к поляне, лишь когда они ушли. И только веселая красная и желтая белочка прыгала почти у самых моих глаз с ветки на ветку, словно для того только, чтобы отвлечь от гнетущих мыслей.
Я встал и подошел к Федору Трофимовичу. Он лежал лицом вверх - живой. Я спросил:
- Идти можешь?
- Подожди. - Он попытался перевернуться, я помог ему, взяв за руки, и чуть не выпустил рук, когда увидел, во что превратил медведь его плечи и спину.
- Сесть дай.
- А хуже не будет?
- Не будет.
И тут я почувствовал, что у меня кружится голова, а ноги не держат. Я опустился на землю рядом с ним. Большая рука в крупных чеканных мозолях протянулась к моему горлу. А я не мог пошевельнуть пальцем. Гипноз? Наверно. "Что бы это ни было - смерть", - как-то вяло подумал я. Но рука оказалась у меня не на горле, а за отворотом пиджака, в кармане. Вынула листки. Разгладила. Запекшиеся губы тяжело раненного человека шевельнулись. Он читал листки, проверяя, все ли на месте. Мною овладела безумная усталость. И собственная неизбежная смерть почти не занимала. Сопротивляться ведь ей было невозможно.
- Убивать тебя не буду, - сказал он. - А заговоры - забудь. Забудь. Забудь. Забудь. Ты их не помнишь. Не помнишь. Помнишь?
- Нет.
- Ну вот. А теперь я их рву. Смотри. И из его рук взлетели в воздух десятки клочков бумаги.
- Сегодня ты их не ищи. И тащить тебе меня не надо. Где уж! Иди к дороге, машину останови. Лечиться будем. А чтоб ты молчал, тебе и велеть не надо. Верно я говорю? Эх, знал бы я, что так еще могу, и топор бы с собой не брал. Ну как, шарлатан я?
- Что нет - то нет, Федор Трофимович.
- То-то!
Он взмахнул раненой рукой, и я вдруг обнаружил, что стою в дверях архива, которые только что открыл, выпуская меня, вахтер. И рука у него здоровая, и плечи со спиной целы, даже телогрейка не порвана.
- Вот какой я шарлатан, понял?
К чести моей будь сказано, я устоял на ногах, только на секунду прислонился к косяку.
- Понял!..
- Увольнять будешь?
- Такое чудо природы? Что вы, Федор Трофимович!
- А ты тоже ничего... крепкий мужик... будешь. ...Часто по вечерам мы сходимся вместе и сидим вдвоем у зарешеченного окна в моем кабинете на втором этаже.
Я помаленьку пытаюсь выпытывать у него колдовские секреты, выменивая их на рассказы о теориях возбуждения и торможения коры головного мозга, о психофизиологии внушения, галлюцинаций и прочего. Он крутит головой и пускается в рассказы о своем троюродном дядьке, который у соседей с улицы взглядом горшки цветочные на пол сбрасывал.
В последнее время его - после какой-то радиопередачи - больше всего интересуют возможности изменения человеческого голоса.
- Можно вот мой голос на твой похожим сделать? - спрашивает он.
- Да зачем? Ведь это же все наваждением было, что вы мне показали?
- Наваждение, наваждение... Что наваждение, а что и нет. В этом не тому разбираться, кто его видит, а тому, кто напускает. В общем, спать тебе уже пора, начальник. Да и мне тоже... на посту быть надо.

Оборудование устаревает, изнашивается, выходит из строя. Иногда целесообразно списать его, а не проводить ремонт, который зачастую оказывается дорогостоящим.

Если комиссия пришла к выводу, что основное средство необходимо вывести из эксплуатации и ликвидировать, то после завершения работ по ликвидации объекта оформляется акт о списании, который утверждается руководителем организации. В нем отражаются год создания объекта, дата поступления в организацию, дата ввода в эксплуатацию, первоначальная стоимость (для переоцененных объектов — восстановительная), сумма начисленной амортизации, причины списания и возможность использования как самого объекта, так и отдельных его узлов и деталей.

Унифицированные формы актов о списании основных средств утверждены постановлением Госкомстата России от 21.01.2003 № 7. Для списания пришедшего в негодность автотранспорта применяется акт по форме № ОС-4а, для иного объекта основного средства — по форме № ОС-4, а для группы основных средств, не являющихся автотранспортом, — по форме № ОС-4б.

Каждый документ составляется в двух экземплярах. Один передается в бухгалтерию, другой остается у лица, ответственного за сохранность объектов основных средств. Он является основанием для сдачи на склад и реализации материальных ценностей и металлолома, оставшихся в результате списания основного средства. Эти материальные ценности принимаются к учету на основании приходного ордера по форме № М-4, утвержденной постановлением Госкомстата России от 30.10.97 № 71а.

При ликвидации объекта недвижимости составляются акты по формам № КС-9 и КС-10, утвержденным постановлением Госкомстата России от 11.11.99 № 100.

налог на прибыль

В налоговом учете расходы на ликвидацию выводимых из эксплуатации основных средств включаются в состав внереализационных (подп. 8 п. 1 ст. 265 НК РФ). К таким расходам относятся суммы недоначисленной в соответствии с установленным сроком полезного использования амортизации, затраты на демонтаж, разборку и вывоз разобранного имущества. Как и в бухучете, списание основного средства оформляется приказом руководителя организации и актом о списании (ликвидации) основных средств (формы № ОС-4, ОС-4а и ОС-4б), подписанным членами ликвидационной комиссии.

Важный момент: акт о списании (частичном списании) объекта основных средств с отражением финансового результата от ликвидации может быть полностью составлен только после завершения ликвидации (частичной ликвидации) объекта основных средств.

Процесс ликвидации бывает достаточно длительным. Возможна ситуация, когда основное средство выведено из эксплуатации (начата ликвидация) в одном налоговом периоде, а закончена ликвидация — в другом. Затраты на ликвидацию учитываются в составе внереализационных расходов на дату ликвидации (при оформлении акта № ОС-4, ОС-4а или ОС-4б). Это следует из пункта 1 статьи 272 НК РФ, согласно которому расходы, принимаемые для целей налогообложения, признаются таковыми в том отчетном (налоговом) периоде, к которому относятся.

В ООО «Вектор» вышел из строя станок. На основании приказа руководителя от 29 декабря 2008 года была создана комиссия, которая после обследования оборудования сделала вывод, что оно не пригодно к эксплуатации в результате физического износа и подлежит списанию. Первоначальная стоимость объекта по данным налогового учета — 100 000 руб., сумма начисленной амортизации — 80 000 руб. Объект выведен из эксплуатации в декабре 2008 года (начало ликвидации).

Ликвидация оборудования завершена в январе 2009 года, что подтверждено актом по форме № ОС-4.

Остаточная стоимость ликвидируемого имущества (сумма недоначисленной амортизации) — 20 000 руб. (100 000 руб. - 80 000 руб.) включается в состав внереализационных расходов в январе 2009 года в полной сумме.

Датой осуществления внереализационных расходов на оплату работ, выполненных сторонними организациями, признается дата расчетов согласно заключенным договорам, дата предъявления налогоплательщику документов, служащих основанием для произведения расчетов, либо последнее число отчетного (налогового) периода (подп. 3 п. 7 ст. 272 НК РФ). Иначе говоря, датой учета затрат может быть дата подписания акта выполненных работ.

В ЗАО «Катет» принято решение ликвидировать ветхое здание (склад). Для этого была привлечена сторонняя организация. Общая стоимость работ составила 300 000 руб. (без НДС). В соответствии с договором работы проводятся в два этапа. Первый этап окончен 30 июня, стороны подписали акт. Стоимость работ — 100 000 руб. (без НДС). Второй этап (окончание работ по ликвидации) завершен 31 августа 2008 года.

ЗАО «Катет» имеет право отразить в налоговой базе расходы по первому этапу в 1-м полугодии 2008 года. Остальную сумму (200 000 руб.) организация признает для целей налогообложения 31 августа после подписания акта сдачи-приемки по второму этапу. Тогда же будет включена в состав внереализационных расходов и величина остаточной стоимости объекта недвижимости.

Частичная ликвидация

Зачастую ликвидируется не все основное средство, а его часть. В первую очередь это касается недвижимого имущества, когда сносят не подлежащую восстановлению часть строения. Необходимо учитывать, что при частичной ликвидации объектов основных средств изменяется их первоначальная стоимость. Такое требование содержится в пункте 2 статьи 257 НК РФ. Следует также скорректировать сумму начисленной амортизации на момент таких работ. Сумма недоначисленной амортизации на стоимость той части основного средства, которая ликвидируется, признается в составе внереализационных расходов на основании подпункта 8 пункта 1 статьи 265 Налогового кодекса в периоде окончания работ по демонтажу. Остаточная стоимость ликвидируемой части здания может быть определена, например, пропорционально ликвидируемой площади объекта.

В собственности ЗАО «Параллель» находится склад общей площадью 100 кв. м. В нем два помещения площадью 90 кв. м и 10 кв. м. Поскольку эксплуатация меньшего помещения невозможна без дорогостоящего ремонта, организация решила, что выгоднее его ликвидировать. Первоначальная стоимость склада — 1 000 000 руб., сумма начисленной амортизации на момент начала ликвидации — 400 000 руб.

Часть первоначальной стоимости, относящейся к демонтируемому помещению, — 100 000 руб. (1 000 000 руб. : 100 кв. м#10 кв. м), а сумма начисленной амортизации — 40 000 руб. (400 000 руб. : 100 кв. м# #10 кв. м).

Таким образом, остаточная стоимость ликвидируемой части склада составляет 60 000 руб. (100 000 руб. - 40 000 руб.), что соответствует оценке независимого эксперта. Эту сумму организация учтет в составе внереализационных расходов в месяце окончания работ по ликвидации.

СПРАВКА

Ликвидация основного средства при упрощенной системе

Организация, применяющая «упрощенку» с объектом налогообложения доходы минус расходы, учитывает расходы на приобретение основных средств в порядке, предусмотренном в пунктах 3 и 4 статьи 346.16 НК РФ.

На момент списания объекта в связи с невозможностью дальнейшего использования его стоимость может быть включена в налоговую базу не полностью. Однако несписанная сумма при выбытии основного средства не учитывается для целей налогообложения, так как не предусмотрена в закрытом перечне, приведенном в пункте 1 статьи 346.16 НК РФ.

В пункте 3 статьи 346.16 НК РФ предусмотрена необходимость пересчета налоговой базы. Однако данная норма на выбытие основного средства в связи с его физическим и моральным износом не распространяется. Налоговая база пересчитывается только при реализации объекта до истечения определенного срока.

Если в результате демонтажа остались детали, запчасти, материалы, у организации-«упрощенца» возникает доход в размере стоимости этих материальных ценностей, исчисленной исходя из рыночных цен (п. 4 ст. 346.18 НК РФ).

Оприходуем запчасти

После демонтажа основного средства остаются материалы и запчасти, которые организация принимает к учету. Для целей налогообложения прибыли стоимость материалов или иного имущества, полученных при демонтаже или разборке ликвидируемого объекта основных средств, выведенного из эксплуатации, включается в состав внереализационных доходов (п. 13 ст. 250 НК РФ). Оценка таких доходов проводится исходя из рыночных цен с учетом положений статьи 40 Налогового кодекса (п. 5 и 6 ст. 274 НК РФ). Сказанное не распространяется на случаи, когда основные средства уничтожаются в соответствии со статьей 5 Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении и с частью 5 приложения по проверке к Конвенции (подп. 18 п. 1 ст. 251 НК РФ).

Обратите внимание: налогоплательщик отражает доход независимо от того, будут в дальнейшем оприходованные после ликвидации материалы использованы в хозяйственной деятельности или нет (в случае когда запчасти подлежат уничтожению из-за непригодности к использованию). Такие разъяснения приведены в письме Минфина России от 19.05.2008 № 03-03-06/2/58.

При выбытии (списании в производство, реализации) материально-производственных запасов, полученных в результате демонтажа основного средства, их стоимость определяется как сумма налога на прибыль, исчисленная с дохода, предусмотренного в пункте 13 статьи 250 НК РФ. Основание — пункт 2 статьи 254 НК РФ.

В июле 2008 года ООО «Сфера» демонтировало выведенное из эксплуатации основное средство, в результате чего остались детали, которые были оприходованы. Их рыночная стоимость — 100 000 руб. (без НДС). В августе часть данных материально-производственных запасов стоимостью 30 000 руб. была реализована за 50 000 руб. (без НДС), а остальные детали уничтожены как непригодные к дальнейшему использованию.

В налоговом учете ООО «Сфера» на дату оприходования деталей, полученных при ликвидации основного средства, обязано включить во внереализационные доходы 100 000 руб.

В августе ООО «Сфера» отражает доход от реализации деталей — 50 000 руб. Одновременно организация включает в состав материальных расходов 7200 руб. (30 000 руб.#24%).

При списании деталей (на сумму 70 000 руб.), непригодных к дальнейшему использованию, организация для целей налогообложения прибыли не сможет учесть их стоимость в расходах, поскольку у нее не было затрат на их приобретение.

Таким образом, в налоговой базе учитываются доходы — 150 000 руб. (100 000 руб. + 50 000 руб.) и расходы — 7200 руб.

В результате рассмотренных операций исчисляется налог на прибыль в размере 34 272 руб. [(150 000 руб. - - 7200 руб.)#24%].

Расходы на ликвидацию объектов незавершенного строительства учитываются в налоговой базе на основании подпункта 8 пункта 1 статьи 265 НК РФ. Имеются в виду затраты на демонтаж, разборку и вывоз мусора. Стоимость самого недостроенного объекта включить в состав расходов налогоплательщик не может. Такие расходы в названном подпункте не предусмотрены. Однако, если организация сможет доказать, что данные затраты соответствуют обязательным требованиям пункта 1 статьи 252 НК РФ (экономически обоснованны и документально подтверждены), она вправе признать их при формировании налоговой базы по налогу на прибыль. Правда, сделать это будет достаточно трудно.

Что касается материалов, полученных при ликвидации объекта незавершенного строительства, их стоимость учитывается во внереализационных доходах в качестве дохода в натуральной форме на основании пункта 13 статьи 250 НК РФ. Причем стоимость оценивается исходя из рыночных цен.

При дальнейшем использовании в производстве, реализации или уничтожении стоимость МПЗ не учитывается для целей налогообложения, поскольку нормами главы 25 НК РФ это не предусмотрено.

ПРИМЕР 5

Воспользуемся условием примера 4. Предположим, что ликвидируется объект незавершенного строительства. Для упрощения примера иные расходы, связанные с ликвидацией, рассматривать не будем.

В июле 2008 года организация при оприходовании запчастей, оставшихся после демонтажа, учла их стоимость в доходах. Она соответствует рыночной.

После завершения работ по ликвидации стоимость недостроенного здания не включается в состав расходов, уменьшающих налогооблагаемую прибыль, так как не отвечает требованиям статьи 252 НК РФ.

В августе ООО «Сфера» отразило доходы от реализации части запчастей, то есть 50 000 руб. (без НДС). Их стоимость в налоговой базе не учитывается (ни полностью, ни частично). Стоимость уничтоженных деталей также не признается в целях налогообложения.

При ликвидации объекта основных средств следует обратить внимание на несколько важных моментов, связанных с исчислением налога на добавленную стоимость.

Налог по ликвидируемому объекту, ранее принятый к вычету

Вычетам подлежат суммы НДС по товарам (работам, услугам), приобретаемым для операций, признаваемых объектами обложения этим налогом. Об этом говорится в подпункте 1 пункта 2 статьи 171 Налогового кодекса.

Понятно, что основное средство, выведенное из эксплуатации в результате износа и ликвидированное, перестает участвовать в налогооблагаемых операциях. Выбытие имущества по причинам, не связанным с реализацией или безвозмездной передачей, объектом обложения НДС не является (ст. 146 НК РФ). Нужно ли восстанавливать НДС, ранее правомерно принятый к вычету?

ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ

Налог на имущество и транспортный налог

Иногда работы по ликвидации занимают продолжительное время, особенно если речь идет о сносе объектов недвижимости. С какого момента стоимость основного средства перестает включаться в налоговую базу при расчете налога на имущество организаций?

В пункте 1 статьи 374 НК РФ сказано, что объектом налогообложения признается движимое и недвижимое имущество, учитываемое на балансе в качестве объектов основных средств.

Согласно Инструкции по применению Плана счетов остаточная стоимость основного средства списывается в прочие расходы по окончании процедуры выбытия. Следовательно, основное средство перестает быть объектом налогообложения после окончания работ по ликвидации. Аналогичная позиция изложена в письме Минфина России от 03.04.2007 № 03-05-06-01/24.

При списании автотранспорта его необходимо снять с учета в ГИБДД. Дата снятия указывается в форме № ОС-4а.

Напомним, что плательщиками транспортного налога являются лица, на которых в соответствии с законодательством РФ зарегистрированы транспортные средства, признаваемые объектом налогообложения (ст. 357 НК РФ). В случае ликвидации автомобиля транспортный налог исчисляется за те месяцы, в течение которых автомобиль был зарегистрирован на организацию, включая месяц снятия с учета (п. 3 ст. 362 НК РФ).

Согласно пункту 2 статьи 171 НК РФ суммы налога подлежат вычету в случае приобретения товаров (работ, услуг) для операций, признаваемых объектом налогообложения.

Значит, суммы налога, ранее правомерно принятые к вычету при ликвидации основного средства, необходимо восстановить. Причем в том налоговом периоде, в котором названное имущество списывается с учета. Восстановлению подлежит налог в сумме, пропорциональной остаточной (балансовой) стоимости имущества без учета переоценки. Такой вывод сделан, в частности, в письме Минфина России от 01.11.2007 № 03-07-15/175 (доведено до сведения территориальных налоговых органов письмом ФНС России от 20.11.2007 № ШТ-6-03/899@).

ЗАО «Азимут» решило ликвидировать основное средство в связи с физическим износом и невозможностью дальнейшего использования. Объект был выведен из эксплуатации в августе 2008 года. Его первоначальная стоимость без НДС — 100 000 руб., остаточная стоимость — 30 000 руб.

При принятии на учет данного основного средства организация правомерно приняла к вычету предъявленный поставщиком налог на добавленную стоимость в размере 18 000 руб.

Так как выбытие имущества не связано с реализацией и не подлежит обложению НДС, ЗАО «Азимут» в августе 2008 года должно восстановить и уплатить в бюджет часть ранее принятого к вычету налога, рассчитанную пропорционально остаточной стоимости объекта, — 5400 руб. (18 000 руб.#30 000 руб. : : 100 000 руб.).

Сторонняя организация, выполняющая работы по ликвидации, предъявляет налогоплательщику НДС со стоимости таких работ (исключение составляют случаи, когда подрядчик не является плательщиком данного налога). Можно ли принять такой НДС к вычету?

Как уже отмечалось, при ликвидации основного средства объекта налогообложения не возникает, то есть работы по демонтажу не связаны с операциями, облагаемыми налогом на добавленную стоимость.

Следовательно, суммы «входного» НДС по таким работам не могут быть предъявлены к возмещению. Суммы налога не учитываются и в составе расходов для целей налогообложения прибыли.

Реализация металлолома

Нередко при демонтаже основного средства остаются черные и цветные металлы, которые организация впоследствии реализует в качестве лома.

До 1 января 2008 года реализация лома и отходов черных и цветных металлов не облагалась налогом на добавленную стоимость согласно подпункту 24 пункта 3 статьи 149 НК РФ. Налогоплательщик имел право отказаться от освобождения таких операций от налогообложения в установленном порядке (п. 5 ст. 149 НК РФ).

С этого года названный подпункт утратил силу (поправки внесены Федеральным законом от 17.05.2007 № 85-ФЗ). Одновременно с этим в пункт 2 статьи 149 НК РФ введен подпункт 25. Исходя из данной нормы, от налогообложения освобождаются операции по реализации лома и отходов только цветных металлов. Это означает, что с 2008 года при продаже черного лома налог на добавленную стоимость исчисляется.

Важный момент: организация не может отказаться от льготы, предусмотренной в подпункте 25 пункта 2 статьи 149 НК РФ.

Напомним, что при осуществлении операций, как облагаемых, так и не облагаемых НДС, налогоплательщик обязан вести раздельный учет (п. 4 ст. 170 НК РФ).

Бухгалтерский учет

В бухгалтерском учете расходы, связанные со списанием основных средств, включаются в состав прочих расходов (п. 11 ПБУ 10/99).

При выбытии основного средства его стоимость списывается с бухгалтерского учета (п. 29 ПБУ 6/01). Для этого к счету 01 «Основные средства» организация может открыть субсчет «Выбытие основных средств». В дебет этого субсчета переносится стоимость выбывающего объекта, а в кредит — сумма накопленной амортизации. После ликвидации остаточная стоимость объекта списывается со счета 01 «Основные средства» на счет 91 «Прочие доходы и расходы».

В июле 2008 года ЗАО «Вертикаль» решило вывести из эксплуатации станок в связи с его физическим износом. Первоначальная стоимость объекта — 100 000 руб., сумма накопленной амортизации на момент ликвидации — 80 000 руб. (Данные бухгалтерского и налогового учета совпадают.) Демонтаж проводила сторонняя организация. Работы по демонтажу были завершены в августе 2008 года, их стоимость составила 11 800 руб. (в том числе НДС 1800 руб.).

В бухгалтерском учете были сделаны следующие проводки:

в июле 2008 года

ДЕБЕТ 01 субсчет «Выбытие основных средств» КРЕДИТ 01

— 100 000 руб. — учтена первоначальная стоимость выбывающего основного средства;

ДЕБЕТ 02 КРЕДИТ 01 субсчет «Выбытие основных средств»

— 80 000 руб. — отражена сумма начисленной амортизации;

в августе 2008 года

ДЕБЕТ 91-2 КРЕДИТ 01 субсчет «Выбытие основных средств»

— 20 000 руб. (100 000 руб. - 80 000 руб.) — списана в состав прочих расходов остаточная стоимость основного средства;

ДЕБЕТ 91-2 КРЕДИТ 60

— 10 000 руб. — учтена стоимость работ по ликвидации;

ДЕБЕТ 19 КРЕДИТ 60

— 1800 руб. — отражен предъявленный подрядчиком НДС;

ДЕБЕТ 91-2 КРЕДИТ 19

— 1800 руб. — учтена сумма НДС.

Так как «входной» НДС не учитывается для целей налогообложения, возникает постоянная разница, на основании которой начисляется постоянное налоговое обязательство (п. 7 ПБУ 18/02). Операция отражается так:

— 432 руб. (1800 руб.#24%) — отражено постоянное налоговое обязательство.

Стоимость материальных ценностей, остающихся после ликвидации актива, признается прочими доходами организации (п. 9 ПБУ 9/99). Они приходуются на счет 10 «Материалы» по текущей рыночной стоимости (п. 79 Методических указаний по бухгалтерскому учету основных средств, утвержденных приказом Минфина России от 13.10.2003 № 91н).

ПРИМЕР 8

Воспользуемся условием примера 7. Допустим, в ходе ликвидации получены и оприходованы материалы, рыночная стоимость которых 25 000 руб. Материалы впоследствии были реализованы за 35 400 руб. (с учетом начисленного НДС).

В бухучете ЗАО «Вертикаль» данные операции отражаются таким образом:

ДЕБЕТ 10 КРЕДИТ 91-1

— 25 000 руб. — оприходованы материалы;

ДЕБЕТ 62 КРЕДИТ 91-1

— 35 400 руб. — учтена выручка от продажи материалов;

ДЕБЕТ 91-2 КРЕДИТ 68 субсчет «Расчеты по НДС»

— 5400 руб. (35 400 руб. : 118%#18%) — начислен НДС;

ДЕБЕТ 91-2 КРЕДИТ 10

— 25 000 руб. — списана стоимость материалов.

В налоговом учете в составе расходов признается только часть стоимости материалов, полученных в результате ликвидации основного средства, а именно 6000 руб. (25 000 руб.#24%). Поэтому возникает постоянное налоговое обязательство:

ДЕБЕТ 99 КРЕДИТ 68 субсчет «Расчеты по налогу на прибыль»

— 4560 руб. [(25 000 руб. - 6000 руб.)#24%] — отражено постоянное налоговое обязательство.

Публикация подготовлена при участии специалистов ФНС России

Порядок ведения учета материальных ценностей в бюджетных учреждениях Вооруженных Сил определен приказами министра обороны Российской Федерации. Однако необходимо помнить, что в процессе эксплуатации или использовании вооружение, военная и специальная техника и материальные средства приходят в негодность. В том случае, если техника или имущество выслуживает установленные сроки и приходит в негодность, оно подлежит списанию с учета, уничтожается, утилизируется или разбирается на отдельные узлы и агрегаты.

Для списания, пришедших в негодное состояние материальных ценностей, определяется их предназначение и порядок учета. Значение имеет к чему относятся материальные ценности: к основным средствам или материальным запасам.

Списанию с учета воинских частей подлежат материальные ценности:

Непригодные для дальнейшего использования по целевому назначению вследствие полной или частичной утраты потребительских свойств, в том числе по технологическим основаниям, физического или морального износа;
- выбывшие из владения, пользования и распоряжения вследствие гибели и уничтожения, в том числе помимо воли владельца, а также вследствие невозможности установления их места нахождения.

К непригодному для дальнейшего использования по целевому назначению, подлежащее списанию с учета, относится:

Недвижимое имущество (включая объекты незавершенного строительства), пришедшее в неудовлетворительное техническое (аварийное, разрушенное) состояние, по причинам экономической нецелесообразности не подлежащее ремонту (восстановлению). Кроме того, списанию подлежит недвижимое имущество, местоположение которого установить невозможно, а также непригодное для дальнейшего использования по целевому назначению вследствие расположения в зоне строительства (рекультивации) в рамках заключенных государственных (инвестиционных) контрактов;
- выслужившие установленные сроки эксплуатации (выработавшие ресурс), если они по своему состоянию или по причинам экономической нецелесообразности и технологическим основаниям не могут быть отремонтированы (восстановлены) и использованы по назначению, не подлежат дальнейшему хранению;
- подвергшиеся радиоактивному загрязнению наружных и (или) внутренних поверхностей, если неоднократным проведением дезактивации невозможно снизить радиоактивное загрязнение до допустимых уровней или дезактивация экономически нецелесообразна;
- уничтоженные (поврежденные) в процессе научно-исследовательских, опытно-конструкторских работ, а также привлекаемые для ликвидации последствий аварий и последствий стихийных бедствий и не подлежащие дальнейшему использованию по назначению;
- изготовленные по заказу Министерства обороны на предприятиях оборонно-промышленного комплекса, прошедшие испытания в объеме большем, чем приемо-сдаточные, и непригодные для использования по назначению, если они не были реализованы в течение одного года в соответствии с нормативными правовыми актами Российской Федерации;
- находящиеся в районах Российской Федерации и на территории иностранных государств, где отсутствует производственная база для их капитального ремонта и доставка на ремонтные предприятия экономически нецелесообразна, а дальнейшее использование по назначению невозможно;
- поврежденные при десантировании, в результате аварии и катастрофы летательного аппарата, независимо от срока эксплуатации (выработки ресурса) по фактическому состоянию, если их ремонт (восстановление) невозможен или экономически нецелесообразен;
- вооружение, военная техника и другие материальные средства устаревших типов, не выслужившие установленные сроки эксплуатации (не выработавшие ресурс), признанные нецелесообразными к дальнейшему использованию по назначению и проведению модернизации, снятые с вооружения (снабжения) Вооруженных Сил, если они не были реализованы в течение одного года в соответствии с нормативными правовыми актами Российской Федерации (за исключением образцов, не подлежащих реализации);
- материальные ценности, уничтоженные в ходе оперативного применения, независимо от срока их эксплуатации (выработки ресурса);
- жидкое топливо, масла, смазки и специальные жидкости до истечения установленных сроков эксплуатации при изменении качественного состояния и переводе в низшие сорта (из одной марки в другую), если по результатам лабораторного контроля (анализа) их качественное состояние не соответствует стандартам (техническим условиям);
- естественная убыль материальных ценностей при хранении, транспортировании, приеме и выдаче, переработке, а также безвозвратные потери горючего при зачистке емкостей для хранения горючего (в пределах установленных норм);
- шифровальная техника, ее комплектующие элементы, специализированное оборудование до истечения установленных сроков эксплуатации, если по результатам периодического освидетельствования специализированной организацией они не получили сертификат соответствия специальным требованиям;
- материальные ценности бессрочного пользования, пришедшее в негодное (предельное) состояние в процессе использования по назначению, хранения при соблюдении установленных правил, если они по своему состоянию или по причинам экономической нецелесообразности и технологическим основаниям не могут быть отремонтированы (восстановлены) и использованы по назначению, не подлежат дальнейшему хранению;
- материальные ценности, использованные на нужды воинских частей.

Не обязательно списывать с учета материальные ценности при истечение установленных сроков эксплуатации (службы, носки, хранения, годности, нормы наработки, использования по назначению, хранения, транспортирования) и выработки ресурса материальных ценностей. Также износ материальных ценностей, на которые не установлены сроки эксплуатации и ресурс, не являются основанием для списания их с учета. Это возможно в случае, если данные материальные ценности по своему состоянию или после ремонта (восстановления) пригодны для дальнейшего использования по назначению или хранению.
Не допускается списание материальных ценностей до их оприходования в установленном порядке.

В целях подготовки и принятия решения о списании материальных ценностей воинской частью создается постоянно действующая комиссия по подготовке и принятию такого решения. Положение о комиссии и ее состав утверждаются приказом командира воинской части.

Комиссию возглавляет председатель, который осуществляет общее руководство деятельностью комиссии, обеспечивает коллегиальность в обсуждении спорных вопросов, распределяет обязанности и дает поручения членам комиссии. Заседания комиссии проводятся по мере необходимости. Срок рассмотрения представленных ей документов не должен превышать 14 дней.

При определении состояния материальных ценностей комиссия должна руководствоваться:

Стандартами (техническими условиями), руководствами, наставлениями, положениями, описаниями и инструкциями по эксплуатации, формулярами (паспортами), аттестатами и другими служебными документами, определяющими требования, предъявляемые к данному имуществу;
- установленными сроками эксплуатации (ресурса);
- документами о результатах испытаний, проверок и лабораторного контроля (анализа), если состояние материальных ценностей, подлежащих списанию, может быть определено только испытанием, проверкой или лабораторным исследованием.

Комиссия в рамках своих полномочий:

а) осуществляет всесторонний осмотр подлежащих списанию материальных ценностей, производит замеры и проверки, устанавливает степень и причины износа, имеющиеся дефекты, послужившие основанием для принятия решения о списании, с учетом данных, содержащихся в учетно-технической и иной документации;
б) устанавливает причины списания материальных ценностей;
в) проверяет соответствие условий хранения и использования по назначению материальных ценностей установленным требованиям,
г) устанавливает продолжительность фактического нахождения на хранении и продолжительность использования по назначению материальных ценностей, определяет возможность и целесообразность их ремонта (восстановления), а также хранения и использования по назначению;
д) проверяет комплектность подлежащих списанию материальных ценностей;
е) проверяет правильность заполнения формуляра (паспорта) и заверяет его подписью председателя комиссии и печатью воинской части;
ж) принимает решение о целесообразности дальнейшего использования (пригодности) материальных ценностей, возможности и необходимости их восстановления, возможности использования отдельных узлов, деталей, конструкций и материалов;
з) подготавливает акты о списании в необходимом количестве экземпляров и формирует пакет документов, предусмотренных руководящими документами.

Определение комиссией состояния материальных средств производится в присутствии должностного лица, на которое возложена ответственность за их сохранность.

При списании материальных ценностей, списываемых прямым расходом по первичным документам, установленным в Министерстве обороны, оформление актов о списании производится только в случаях повреждения указанных материальных ценностей (истечения сроков годности) во время их хранения и при наличии ущерба. Акты о списании недвижимого имущества перед утверждением представляются на согласование в Департамент имущественных отношений.

Акты о списании материальных ценностей, выбывших из владения, пользования и распоряжения вследствие гибели и уничтожения, в том числе помимо воли владельца, а также вследствие невозможности установления их места нахождения, утверждаются командиром воинской части самостоятельно (без согласования), а сумма ущерба отражается в соответствующих регистрах учета.

Акт о списании с учета воинской части материальных ценностей оформляется:

В двух экземплярах, если он подлежит утверждению командиром воинской части, в которой материальные ценности числятся в учете. При этом первый экземпляр утвержденного акта о списании с прилагаемыми к нему служебными документами передается в финансовый орган, второй экземпляр – материально ответственному лицу;
- в трех экземплярах, если он подлежит утверждению вышестоящим должностным лицом. При этом первый и второй экземпляры утвержденного акта о списании возвращаются в воинскую часть, третий экземпляр утвержденного акта о списании с прилагаемыми к нему служебными документами хранится в делах соответствующего органа материально-технического обеспечения, подчиненного вышестоящему должностному лицу, утвердившему акт о списании.

Перед направлением на согласование акты о списании визируются должностным лицом финансового органа, на финансовом обеспечении которого состоит воинская часть, на предмет правильности указания в них первоначальной (восстановительной), остаточной либо фактической стоимости. Кроме того, комиссия в акте о списании отражает факт содержания драгоценных (цветных) металлов, в списываемых материальных ценностях, драгоценных камней или их недостачи.

При списании образца вооружения, военной и специальной техники начальником довольствующего органа материально-технического обеспечения, в котором воинская часть состоит на обеспечении, также выносится заключение.

Кроме того, заключения выносятся соответствующими должностными лицами, имеющими специальное разрешение на право экспертного обследования и диагностирования, а также вышестоящими должностными лицами при списании:

Измерительной техники – метрологической организацией, аккредитованной на право поверки соответствующих средств измерений;
- специального оборудования пожарных автомобилей и мотопомп – представителями службы противопожарной защиты и спасательных работ района (противопожарной защиты района);
- установок и оборудования, состоящих на учете в органах государственного технического надзора, в комплект которых входят сосуды, работающие под давлением, баллоны для сжатых или сжиженных газов и грузоподъемные устройства, – представителями этих органов.

Акт о списании, подлежащий утверждению вышестоящим должностным лицом, представляется командиром воинской части в установленном порядке вышестоящему начальнику. Представление осуществляется через довольствующий орган материально-технического обеспечения, в котором воинская часть состоит на обеспечении с ходатайством о списании материальных ценностей. Оно составляется в произвольной форме с кратким описанием причин списания и предложениями по дальнейшему использованию списываемых материальных ценностей.

При списании материальных ценностей, использование которых учитывается в формулярах (паспортах), они обязательно прилагается к акту о списании. Все разделы формуляров (паспортов) должны быть полностью оформлены на день подписания комиссией акта о списании.

Начальник довольствующего органа материально-технического обеспечения, в котором воинская часть состоит на обеспечении, обязан в двухнедельный срок со дня поступления ходатайства о списании, акта о списании с прилагаемыми к нему служебными документами проверить правильность их оформления и утвердить акт о списании. Если он не имеет права на утверждение представленного акта о списании, – оформить заключение о целесообразности, законности списания и порядке разборки материальных ценностей и представить акт о списании на утверждение соответствующему вышестоящему должностному лицу.

После утверждения актов о списании материальные ценности подлежат разборке, уничтожению, утилизации или использованию на другие цели.

В случае если разборка списанных материальных ценностей производится не в воинской части, в которой они находились в эксплуатации (на хранении), к первичным учетным документам на их передачу в воинскую часть, производящую разборку, прилагается заверенная копия утвержденного акта о списании.

Результаты разборки материальных ценностей оформляются актом о разборке (разделке, демонтаже) объекта основных средств (автотранспортных средств, групп объектов основных средств).

Полученные в результате разборки составные части:

Годные для дальнейшего использования, в том числе и после ремонта (восстановления), могут быть использованы воинской частью для других целей в пределах табелей к штату, установленных норм расхода и лимита, переданы в другие воинские части или реализованы в соответствии с правовыми актами Российской Федерации и в установленном в Министерством обороны порядке;
- непригодные для дальнейшего использования, учитываются как лом черных, цветных и драгоценных металлов, драгоценных камней, ветошь или другое имущество и используются (реализуются, передаются в переработку) в установленном в Министерством обороны порядке.

Секретные составные части, сдаваемые в металлолом, подлежат деформации с таким расчетом, чтобы невозможно было установить по ним назначение, конструкцию, завод-изготовитель и основные тактико-технические характеристики.

Некоторые материальные ценности, используемые на нужды воинской части, списываются с учета прямым расходом по первичным учетным документам. По требованиям-накладным, ведомостям выдачи материальных ценностей на нужды учреждения прямым расходом с учета списываются выданные со склада (аптеки) в части и подразделения в соответствии с утвержденными нормами следующие материальные запасы:

Материалы (за исключением горючего) для чистки, смазки, хранения вооружения, военной и специальной техники и других материальных средств;
- тетради, писчая бумага и канцелярские принадлежности;
- платки носовые, подворотнички, носки, портянки;
- перчатки (кроме меховых, кожаных и теплых);
- чехлы и ленты флотские к фуражкам-бескозыркам, воротники форменные;
- знаки различия и отличия, фурнитура;
- расходные материалы, ремонтные материалы для ремонта вещевого имущества;
- щетки одежные, средства ухода за обувью, средства от моли, веревки, колесная и амуничная мазь;
- электрические лампочки, заряды к огнетушителям;
- лекарственные и иммунобиологические препараты;
- средства для дезинфекции, дезинсекции, дератизации;
- реактивы, химикаты;
- перевязочный материал, шовный материал, лейкопластыри, врачебные предметы расходные, лабораторная посуда;
- аптечные предметы расходные (за исключением наркотических лекарственных средств и психотропных веществ, лекарственных средств и изделий медицинского назначения, подлежащих предметно-количественному учету в подразделениях);
- вскрыватели упаковки и консервов, спички ветроустойчивые, сухое горючее, индивидуальные средства разогрева, средства обеззараживания воды, салфетки гигиенические, полученные от разукомплектования рационов питания;
- одноразовая посуда, салфетки бумажные, моющие и чистящие средства для мытья столовой и кухонной посуды.

Списанию прямым расходом не подлежат материальные запасы, выданные для изготовления продукции или составления смесей, выполнения работ по ремонту зданий, сооружений.

Кроме того, прямым расходом с учета соединения (воинской части) списываются материальные запасы, выданные со склада (аптеки) в воинской части и подразделения в соответствии с установленными нормами, по перечням, разрабатываемым довольствующими органами Министерства обороны Российской Федерации по закрепленной за ними номенклатуре.

Таким образом, списание материальных ценностей с учета воинской части осуществляется по истечении срока эксплуатации (использования) материальных ценностей и невозможности их дальнейшего применения. При списании материальных ценностей в воинской части создаются комиссии, которые осуществляют проверку списываемых ценностей, составления актов и другие действия, определенные руководящими документами. Акты о списании утверждаются командиром воинской части и представляются в довольствующий органа для дальнейшего решения. Некоторые материальные ценности списываются прямым расходом по первичным учетным документам.

В хозяйственной деятельности организаций нередки случаи, когда нематериальные активы в силу разных причин становятся непригодными для дальнейшего использования в производстве продукции или в управленческих целях.

Списание нематериальных активов в связи с непригодностью к дальнейшему использованию производится на основании акта, составляемого специально созданной комиссией и утверждаемого руководителем предприятия. В акте должна быть указана первоначальная стоимость списываемого нематериального актива, сумма начисленной за время эксплуатации амортизации, остаточная стоимость объекта, причины, по которым объект списывается с бухгалтерского учета и другие данные, касающиеся списываемого нематериального актива.

Утвержденный руководителем акт передается в бухгалтерию предприятия, где работники бухгалтерии делают пометку о выбытии актива и производят необходимые записи на счетах бухучета.

Одновременно со списанием нематериального актива производится списание сумм начисленной за время эксплуатации амортизации, если она учитывалась на счете 05 «Амортизация нематериальных активов».

Нематериальные активы согласно пункту 1 статьи 256 Налогового кодекса Российской Федерации (далее НК РФ) являются амортизируемым имуществом и используются налогоплательщиками для извлечения дохода.

Поскольку нематериальный актив не может использоваться организацией в производственных целях, соответственно он не может приносить организации доход. Следовательно, такой объект подлежит исключению из состава амортизируемого имущества.

В соответствии с пунктом 2 статьи 259 НК РФ начисление амортизации по объекту амортизируемого имущества прекращается с 1-го числа месяца, следующего за месяцем, когда произошло полное списание стоимости такого объекта либо когда данный объект выбыл из состава амортизируемого имущества налогоплательщика по любым основаниям.

Поскольку объект нематериальных активов списывается с учета прежде, чем истекает срок его полезного использования, часть первоначальной стоимости объекта остается недоамортизированной. Порядок учета сумм недоначисленной амортизации по объектам нематериальных активов в целях налогообложения прибыли налоговым кодексом прямо не определен.

Однако подпунктом 8 пункта 1 статьи 265 НК РФ установлен порядок учета сумм недоначисленной амортизации по объектам основных средств. Согласно этому порядку суммы недоначисленной в соответствии с установленным сроком полезного использования амортизации выводимых из эксплуатации основных средств разрешается включать в состав внереализационных расходов как обоснованные затраты, не связанные с производством и реализацией.

Было бы логичным учитывать суммы недоначисленной амортизации по объектам нематериальных активов, списываемых в связи с непригодностью к дальнейшему использованию, в том же порядке, что и суммы недоначисленной амортизации по объектам основных средств. Однако такой однозначный вывод делать нельзя, ведь порядок предусмотрен только для основных средств, а для нематериальных активов его нет, поэтому уменьшить налогооблагаемую базу по налогу на прибыль на остаточную стоимость нематериального актива рискованно.

Пример 3.

Организация списывает не использующийся в производственных целях нематериальный актив. Первоначальная стоимость этого актива составляет 21 000 рублей, сумма начисленной за время эксплуатации амортизации – 16 100 рублей.